– Что, не впечатляет?
– А вас впечатляет?
– У меня свой взгляд на этот дом. И я очень надеюсь, ты мне поможешь реализовать мою задумку.
Алекс кинул на нее быстрый взгляд и тут же отвел глаза.
– Антон Петрович сказал мне, что у вас какие-то видения есть...
– Не видения, а просто сон, – с раздражением прервала его Кира. Не хватало еще, чтобы он ее за сумасшедшую принял! – Видела во сне, как я хотела бы, чтобы выглядела моя комната. Ну, в общих чертах. Многие ведь видят во сне то, о чем мечтают.
«Или начинают мечтать о том, что видят во сне», – добавила она мысленно.
Алекс кивнул и пожал плечами. Чудачества клиентов не были для него новостью. Но обычно они черпали свои идеи из журналов, пытаясь совместить несовместимое только потому, что на фотографии в последнем номере «Интерьера» камин выглядел просто шикарно, или потому, что у мадам Н. в спальне стоит точно такая же колонна. «Оживлять» идеи из сна ему еще не приходилось. Киру не смутило выражение его лица.
– Попытаюсь тебе объяснить, что к чему. Сразу все не охватишь, будем продвигаться маленькими шажочками. Пройдем внутрь.
Калитка со скрипом открылась и сошла с одной из петель.
– Ну вот – начинать будем с забора и калитки, – засмеялся Алекс. – Они уже оставили заявку на первоочередное обслуживание.
– Точно! Только вход мы перенесем – он должен быть прямо у сосны.
– Почему должен быть? Это же будет немного несимметрично? Или я ошибаюсь?
– Давай договоримся, – вспылила Кира, – если я говорю, что должно быть так-то и так-то, ты не спрашиваешь почему, а просто говоришь – выполнимо или нет. Перенести калитку – вполне выполнимо, насколько я понимаю!
«Стоп! – одернула она себя. – По какому праву я на него ору? Он имеет право и на вопросы, и на свое мнение. А если я буду так орать, он сбежит в следующую же секунду, и я останусь без дизайнера».
– Извини, – пробормотала Кира и направилась к дому. Придется привыкать к подобным вопросам. Ведь все ее идеи взяты из сна, из иллюзии, из плодов галлюциногена червяка-паразита, и объяснять, почему калитка должна быть именно перед сосной, а стены в доме непременно разноцветные, придется. И не раз. Надо придумать что-то внятное и вызывающее доверие. Этот мальчик, похоже, дотошный и просто так не отстанет со своими вопросами.
Алекс, как ни странно, не обиделся на ее выпады. Он спокойно посмотрел на нее, пожал плечам и сказал: «Хорошо». Капризные барышни встречались при его работе не так уж редко. Особенно доставали богатые дамочки, из тех, что выбились из грязи в князи, имели минусовое понятие о вкусе и гармонии, но претендовали на истину в последней инстанции. Такие так и норовили унизить, показать, кто есть заказчик с деньгами, а кто нанятый исполнитель. Алекс терпел подобное отношение ровно до первого конфликта, а потом просто разворачивался и уходил. Говорил, что не справится с этим заказом, и передавал свою часть работы другим. Ковальчук первое время ругал его на чем свет стоит за подобное мальчишество, но потом поутих. Он и сам был таким же – не терпел необоснованных претензий, и уж тем более не мог угождать тем, кто пытался его унизить. Со временем Ковальчук стал делать вид, что верит в сказки Гурова о невозможности выполнить заказ, и перебрасывал его на другой проект.
