— Да, мэм, — ответила Свон. — Но он не очень хорошо дышит.
На это она сказала только «да», больше ничего. Что случилось?
— На него напала рысь, — сказал Джош, обходя повозку. Он так сильно дрожал, что едва мог стоять. Женщина посмотрела на него долгим тяжелым взглядом своими проницательными глазами цвета меди. — Проклятая тварь с двумя головами.
— Да. Их таких много в лесах. Убивают насмерть. Она взглянула на дом, потом снова на Расти. Он тихо простонал, и она увидела ужасную рану на его лице. Женщина тяжело выдохнула сквозь стиснутые зубы. — Ладно, несите его тогда внутрь.
— Вы можете ему помочь?
— Посмотрим. — Она пошла к своей лачуге, а затем повернулась, чтобы сказать. — Я швея. Умею шить иглой и кетгутом. Несите его. — Внутри лачуга была такая же страшная, как и снаружи. Когда женщина зажгла два фонаря, они увидели, что на стенах висит яркая одежда. Впереди в середине стояла печка-времянка, построенная из деталей стиральной машины, холодильника, и различных деталей не то машины, не то грузовика.
Несколько деревянных обломков горело за решеткой, которая была когда-то решеткой радиатора автомобиля, а печка давала тепло в радиусе всего двух-трех футов. Дым выходил через дымоход, который поднимался к крыше, создавая внутри хижины желтоватый туман. Мебель у женщины — стол и два стула — была грубо выпилена из источенной червями сосны. Окна были закрыты старыми газетами, а ветер задувал сквозь щели в стенах. На сосновом столе лежали обрезки одежды, ножницы, иголки и прочее, а в корзинке находилось еще больше кусков одежды разных цветов и фасонов.
— Это немного, — сказала она, пожав плечами, — но все же лучше, чем у других. Вносите его сюда. — Она показала Джошу на вторую, меньшую комнату, где была койка с железным каркасом и матрас, набитый газетами и тряпьем. На полу рядом с койкой было некое сооружение из тряпья, небольшая лоскутная подушка и тонкое одеяло, под которым, как предположил Джош, обычно спал мальчик. В комнате не было окон, но горел фонарь и свет отражался от блестящей жестянки вокруг него. Изображение черного Иисуса масляными красками на горе в окружении овец висело на стене.
— Положите его, — сказала женщина. — Да не на мою постель, дурак. На пол. — Джош положил Расти, подложив ему под голову подушку из лоскутков.
— Снимите с него эту куртку и свитер, чтобы я могла видеть, осталось ли у него еще на этой руке мясо.
Джош сделал все, как она велела, в то время как Свон стояла в дверях, наклонив голову вбок, чтобы все видеть. В другом углу комнаты стоял малыш, уставившись на Свон.
