— Он бил их и раньше. Я боюсь, что теперь может их убить или покалечить.
Ветер прибавил силы, гнул эвкалипты, срывал с них листву.
Глядя на дом, Брайан почувствовал приближение хаоса. Ему уже доводилось общаться с хаосом. Он родился в торнадо.
— Я — друг семьи, — солгала Эми на очередной вопрос оператора. — Поторопитесь.
— Я думал, ты выпустила из него весь пар, — заметил Брайан, когда Эми разорвала связь.
— Нет. Теперь он уже решил, что вместе с собакой продал честь. И обвинит в этом Джанет. Пошли.
Она двинулась к дому, Брайан поспешил следом.
— Может, оставим это полиции?
— Они могут не успеть вовремя.
Тени от листьев подрагивали на освещенной луной дорожке, которая вела к крыльцу, и казалось, что по ней ползут тысячи жучков.
— Но в такой ситуации мы не знаем, что нужно делать, — не унимался Брайан.
— Мы поступаем правильно. Ты не видел лицо мальчика. Левый глаз у него заплыл. И отец раскровил ему нос.
В Брайане вспыхнула злость.
— И что ты хочешь сделать с этим сукиным сыном?
— Это зависит от него, — ответила Эми, поднимаясь на крыльцо.
Джанет оставила дверь приоткрытой. Из глубины дома доносился сердитый голос Карла, удары, звон чего-то бьющегося и нежное, полное отчаяния пение ребенка.
В основе любой упорядоченной системы, будь то семья или завод, лежит хаос. Но для каждого хаоса характерен порядок. Его нужно только выявить.
Эми распахнула дверь. Они вошли.
Керамические солонки и перечницы, изготовленные в форме пары собачек, сидящие эрдели, коротконогие гончие, улыбающиеся голдены, важные пудели, овчарки, спаниели, терьеры, ирландские волкодавы, многие и многие другие ровными рядами расположились на полках… другие стояли в беспорядке на разделочном столике.
Дрожа всем телом, с бледным и влажным от слез лицом, Джанет перенесла пару кавказских овчарок с разделочного столика на кухонный стол.
Высоко занесенная монтировка пошла вниз, как только солонка и перечница коснулись стола, и едва разминулась с быстро отдернутыми пальцами женщины. Сначала по кухне разлетелись соль и керамическая шрапнель, потом перец и острые осколки.
За двойным ударом монтировки по дереву последовал короткий приказ Карла: «Новую пару!»
Стоя в темном коридоре, Эми Редуинг чувствовала, что коллекция очень дорога Джанет, элемент порядка в ее хаотической жизни. В маленьких керамических собачках женщина находила хоть какую-то надежду на лучшее будущее.
Карл, вероятно, это понимал. И не только разбивал керамические фигурки, но и топтал душу жены.
