Кимберли была симпатичной восемнадцатилетней девушкой с мягким голосом, рыжими волосами, белоснежной кожей и огромной, идеальной формы, грудью. Она была божественной, мечтательной личностью, для которой было типично твердо отказываться носить очки, несмотря на ужасную близорукость. Однажды я спросил, может ли она видеть без них, и она сказала, что без очков предметы очень нечеткие. Так почему она не носит очки? «Я просто предпочитаю видеть мир неясным», — сказала она.
Однажды, прямо перед моим двенадцатилетием, мы все были в «Rainbow». Я был высоко, как маленький воздушный змей, от куаалюда, я набрался смелости и написал своему отцу записку: «Я знаю, что она твоя девушка, но я совершенно уверен, что она подходит для моего первого раза, так что, ты нормально отнесешься к тому, если я займусь с Кимберли сексом сегодня?».
Он все устроил в один момент. Она была для него всего лишь игрушкой, поэтому мы пошли в дальнюю часть дома, и он сказал: «Хорошо, вот кровать, вот девушка, делай, что захочешь». Кровать моего отца послужила прекрасным началом, т. к. он нагромоздил четыре матраса друг на друга, чтобы получился эффект трона. По-моему это было слишком, я жутко нервничал, но Кимберли сделала все сама. Она направляла меня и была очень нежной и спокойной, и все это было по-настоящему. Я не помню, продолжалось ли это пять минут или час. Это был поистине неясный, туманный, сексуальный момент.
Это было забавно, и потом я никогда не чувствовал себя ущемленным, но я считал, что, подсознательно, это возможно было что-то, что всегда представлялось мне в дурном свете. И я не проснулся на следующее утро с мыслью: «Боже, что это было?». Я проснулся с желанием пойти похвастаться перед моими друзьями и выяснить, что нужно сделать, чтобы это случилось снова. Но это был последний раз, когда мой отец разрешил мне это сделать. Всякий раз, как у него появлялась новая девушка, я говорил: «Помнишь ту ночь с Кимберли? Что если…».
Он всегда прерывал меня. «Нет, нет, нет. Это было всего один раз. И даже не поднимай этот вопрос. Этого больше не случится».
Летом 1975 я впервые, с тех пор как переехал жить к отцу, поехал в Мичиган. Паук дал мне унцию чистейшего Colombian Gold, который находился на вершине пищевой цепи, когда дело касалось марихуаны, несколько сигарет с марихуаной и кусок ливанского гашиша. Это были мои запасы на лето. Естественно, мои друзья Джо и Найт пробовали наркотики впервые. Мы пошли в Пластер Крик, выкурили косяк и начали дурачится, кувыркаться и смеяться.
