— Поставь, — кивнула принцесса, — потом допьешь. Твоя тюрэгвизэ тебя дождется.
Для принцессы Удо оставался заигравшимся шутником, она не верила, что Борн хотел убить Робера. Дику в это тоже не верилось.
Мевен щелкнул каблуками и вышел. Ричард мог бедняге только посочувствовать: отказать Матильде было так же невозможно, как не отказать.
— Темплтон, — теперь Альдо смотрел только на Дугласа, — сейчас у тебя есть выбор, через пять минут его не будет. Либо ты отправляешься с Борном к Леворукому, либо остаешься со мной, но измен я не прощаю.
— Я остаюсь. — Темплтон казался пьянее Матильды. — Но Удо мой друг. Друг и все.
— Ты тоже мне друг, Дуглас, — усмехнулся Борн, — им и останешься, куда б тебя ни занесло, но спасать меня не нужно. А вот за остающихся не поручусь.
— Это угроза? — Рука Альдо сжала локоть Дика: кого сдерживает сюзерен, себя или вассала?
— Скорей предсказание. — У Борна хватило наглости смотреть в лицо человеку, которого он предал. — Ты много говоришь о гальтарских обычаях, Альдо, но древние не мстили покойникам и статуям и держали слово. А знаешь почему? Они боялись. Их боги не одобряли подлости.
— Ты… — Ричард рванулся вперед, нащупывая шпагу, но сюзерен его удержал:
— Окделл, это не ваше дело. Ваши люди готовы выступить?
— Да.
— Отправляйтесь немедленно. — Альдо шагнул к Удо. — Я тебя предупреждаю, Борн, Талигойи для тебя не существует. Езжай, куда хочешь. Я не стану брать с тебя клятвы не поднимать против меня оружие, клятвы для тебя ничто, как и совесть, и честь… Но на моем пути не попадайся.
— Не стану мечтать о встрече. — Удо слегка поклонился. — Но менять свой путь по чужой прихоти не по мне. Окделл, я в вашем распоряжении. До Барсины.
Что-то буркнула Матильда, хлопнула дверь, под ногами заструились пестрые алатские ковры. Сухо и зло скрипел паркет, топали полуденные гимнеты, мужчины и дамы кланялись и приседали. Дик кивал в ответ, пытаясь не думать о предателе, которому он имел глупость задолжать целую жизнь. Если б Удо не нашел его в лесу Святой Мартины, если б сам он не стал цивильным комендантом, все бы решила шпага.
— Вы рискуете заблудиться.
— Не ваша забота!
Какие у Триумфальной лестницы светлые ступени, раньше он не замечал. Древние воины с мечами выступали из своих ниш, на стенах блестели трофеи Двадцатилетней войны…
— Я забыл спросить у Альдо, когда он избавится от олларского тряпья. — Удо махнул в сторону гайифских знамен. — Может, знаешь?
— Как ты мог? — С пленными и узниками не дерутся, но можно скрестить клинки в Барсине. — Ведь ты был одним из нас…
