— Ты говоришь сейчас совсем как психиатр с форума. Или Инок. Даже странно — если не обращать внимания на твою неповторимую интонацию, покажется, что со мной беседуешь не ты — мой утонченный гениальный старший друг, а кто-то из них.
— Но это и правда банально. И тупо, мой суицидный юный друг. Я бы еще мог оправдать двойной суицид друзей, вдоволь поживших: понимание, духовная близость, трезвость, открытые глаза. Но тащить за собой в смерть желторотую девчонку, которая виновата лишь в том, что ее угораздило вляпаться в болото твоего дьявольского обаяния… Еще странно, что вы не выбрали способ, при котором сцепляют руки наручниками из секс-шопа, а потом являют родственникам дивный натюрморт из переломанных костей и перемешанных внутренностей — апогей пошлости.
— Ничуть не пошло. Способ облагораживает, как минимум, его надежность. И пять секунд свободного полета. Что касается Айви, то она не желторотая. Она круче меня, в каком-то смысле. Вены порезала первый раз намного раньше. На форуме уже два с половиной года, а я только пару месяцев.
— Весьма авторитетная личность, браво! А тебе не кажется, что самая здоровая реакция на авторитеты в су-тусовке — это гомерический хохот? Все-то у вас не по-человечески, а через левое плечо. Самый авторитетный — который годами нудит об этом. А тот, кто уходит с первой попытки, молча, без истерик и размазывания соплей по клавиатуре — тот второй сорт, чмо некультурное.
— Сменим тематику, ладно? Или я попросту отключусь, извини…
Я отключился первым.
И все-таки, почему они такие неприглядные, в большинстве своем, господа суицидники? Неужели близость смерти нисколько не облагораживает? Цинизм, лицемерие, мизантропия… ('Профессиональные' суицидники, надо уточнить — а не спонтанные. Те, что толпятся на форумах.)
Их бы на выучку, на стажировку к моим любимым японцам, у которых 'честь', 'красота' и 'смерть' в одной связке.
Которые даже девочек, будущих жен самураев, учили, как правильно перерезать артерию на шее и как связать себе перед этим действом колени, чтобы тело лежало в красивой и пристойной позе.
'Любью'. Когда-то давно мне попался роман с таким названием. Автор — запамятовал имя — рассказывал о своих непростых отношениях с женой. Сам текст, перенасыщенный православной символикой, впечатления не произвел. Но название запало — емкое, хлесткое словечко.
Счастлив тот, кто никогда не испытывал подобного чувства. Одновременного желания боготворить — и медленно убивать, истязая. Целовать колени — и яростно душить, аннигилировать.
