— Беру, но тебе придется очень стараться. Спуску не дам. Как же ты будешь успевать и со мной заниматься, и истории свои слагать?
— А я теперь все могу одновременно делать. — Похвастался юный сказитель. — Медуса научила.
— Спасибо тебе, добрая душа. — Числобог опустился до самой земли в шутливом поклоне.
— Да уж. — Богиня только вздохнула. — Кажется, меня теперь еще не раз «поблагодарят».
— Что же, вы теперь знаете, где я живу. Если что, милости просим. — Он радушно развел руками. — А ты, марш за мной.
Парень проследовал за богом весь святясь. Еще бы, впервые им занялись. Славуня не в счет. Она помогла Баюну, но по сути все — таки бросила того на произвол судьбы. А Числобог всерьез вознамерился тому помочь.
— Да, — Еще раз вздохнула она. — Если меня теперь каждое утро будут так будить. Но мысль не дали додумать.
«Медуса, нам нужна ваша помощь.»
Богиня сначала не поняла, что обращаются к ней. А главное, кто. Но потом до нее дошло, что слова слышались прямо в голове. Странное ощущение, тем более, что дома ничем подобным никто не обладал. Это же Дуб передавал ей просьбу жителей. Но как же им ответить? А главное, попасть к ним. Славуня ведь еще не успела ей объяснить принцип перемещений.
— Медуса?
Голос был подозрительно знакомый. Но откуда могла здесь взяться его обладательница.
— Я рада, что ты сумела спастись. Но кем тогда так хвастается Афина? Чья кожа обтягивает ее щит?
— Что? — Медуса резко развернулась. — Артемида? Что ты здесь делаешь?
Это и впрямь была богиня охоты — Артемида. Точно такая же, как будто это был не Ирий, а Олимп.
— Здесь меня зовут Зевана. А как? ДА так же как и ты.
— То есть, то же сбежала?
— Да, но не по такой трагической причине. Просто опостылело все. А тут я начала замечать, что люди уходят. Вот и решила посмотреть. Здесь меня приняли с радостью, тем более, что мою ниша оказалась свободна. Тут так здорово. — Богиня потянулось всем своим стройным, сильным, гибким телом, словно пытаясь всех обнять.
— Понятно. И давно ты здесь?
— Достаточно. Теперь вот помогая искать недовольных, как твой отец.
— Оказывается, что многие замечали происходящее, только я предпочитала оставаться слепой. Даже отец не пожелал мне все рассказать.
— Ты не права. Мы решили, что ты свое дело еще окончила. Да и, если честно, смогла бы ты все бросить тогда?
— Наверное, нет. Но цена этому — гибель моей сестры. Кстати, что ты там сказала насчет щита Афины?
— Так ты не знала? Она обтянула его твоей кожей, да и другие боги сделали из нее себе плащи. Прости, даже не представляю, каково тебе это слышать.
