– Прости... – пробормотал Денис, улыбка схлынула с его лица, и он повторил: – Прости.
– Не извиняйся, уже давно. Это он меня сюда впервые привел, я мелкая совсем была.
– Хотел бы я посмотреть.
– На что?
– На тебя мелкую.
Оля сморщила носик.
– А я не изменилась совсем!
Денис прикрыл рукой рот, но не сдержался и засмеялся. Потом невольно глянул на ее грудь.
– Так уж и не изменилась?!
Она слегка толкнула его плечом.
– А ты, значит, умеешь быть пошлым!
– Умею... как видишь.
– На самом деле я очень изменилась, – со вздохом сказала Оля. – В один печальный день ноября детство закончилось, и мне это показалось несправедливым. Наверное, и сейчас кажется.
– У тебя оно хоть было, детство, – хмыкнул Денис, – у меня вообще не было.
– Вот как? Почему?
Он скривился.
– Мать ушла, когда мне было три года.
– А отец?
– Отец... – Парень усмехнулся. – Он, так сказать, любил покуролесить с дамочками, дома бывал редко. Я с бабушкой и дедушкой жил.
– Они живы? – осторожно спросила Оля, рассматривая его спокойное лицо.
– Нет, – резко ответил Денис. – Дед умер, когда мне было девять, – инфаркт, кажется, а бабушка через два года скончалась в сумасшедшем доме. Папаша ее туда упек, когда она начала заговариваться и перестала нас узнавать.
– Ужас! – прошептала Оля.
Он глянул на нее.
– Думаешь?
– Да, но...
– Тебе меня жаль?
– Да, но...
– Не стоит жалеть!
– А про маму ты ничего не знаешь?
Денис улыбнулся.
– Она встала на табуретку в своем огромном лондонском доме и повесилась на люстре. Спасти ее не успели.
– Бо-оже... Правда?
Он насмешливо посмотрел на нее:
– Конечно, нет. Понятия не имею, что с ней и где она. И даже если бы все произошло, как я сказал, какое мне дело?
Оля поежилась от холодного ветра.
– А ты никогда не думал, что твоя мама жалела о своем поступке и...
– Что за бред?! – оборвал ее Денис. – Скажи об этом доморощенным психиатрам, по которым меня водила бабка! Если бы она жалела, то вернулась бы... или хоть написала, позвонила. Почему-то всем окружающим проще выдумать какую-то тупую отговорку, чем поверить, что человек – ничтожество.
– Все-таки она дала тебе жизнь, – напомнила Оля.
– Считаешь, этого вполне достаточно?!
– Нет, но...
– Тогда не говори! – пренебрежительно бросил он. И, глядя на нее, добавил: – Мои родители встречались со школьной скамьи и, поверь мне, стоили друг друга. Только отцу хватило совести не сбежать окончательно, а она любила больше всех на свете себя.
– Я тебя понимаю...
Денис скривился.
– Ничего ты не понимаешь! Откуда тебе?! По тебе разве скажешь, что жизнь не удалась? Ты избалованная девочка из небедной семьи с хобби для простолюдинов, – кивнул он на лужу.
