Мы не можем точно знать, как это будет происходить, но это произойдет неизбежно. И нет смысла копаться в библейских пророчествах. Вечные города не задают вопросов, они только отвечают. Пусть наши ответы терзают маленьких — это поможет им сделать открытие.
Врагу не сдается наш гордый народ
Змей Горыныч — любимое животное украинского заповедника. Мудрому китайскому дракону с ним трудно тягаться, а дикому русскому медведю — тем более. Эта могучая рептилия, игнорируя сказочные стандарты, имеет не три головы. Несмотря на свое простодушие, наш Горыныч — существо достаточно умное: предусмотрительно вооружившись головой каждого украинца, он обеспечил себе относительную безопасность. Он прижился у нас со времен татарского нашествия или раньше — с того самого момента, когда мы осознали, что истинное равенство — это коллективный беспредел, а право народного обычая — лучше всякой другой законности.
Украинцы генетически отрицают государственность. В неясных границах степной вольности мы столетиями укрепляли свой дерзкий дух и всякий раз, когда кто-нибудь пытался нас вытянуть оттуда за чуб и приучить к нормальной европейской жизни, мы упирались, хитрили и все делали по-своему.
Чтобы скрыть тайну украинской природы, мы разыгрываем роль несчастной жертвы, которой мешали построить свое государство всякие нехорошие агрессоры. Когда запорожцы, укрываясь от поборов и уклоняясь от повинностей, готовы были отказаться от женитьбы, детей, домашнего уюта, о какой государственности могла идти речь? Мы всегда представляли собой общество коллективной деспотии и вместо конкретных тиранов предпочитали режим анонимной диктатуры. Традиционно украинская демократия отличалась народной круговой порукой, а государственность в ее классической форме нам приносили только наглые соседи.
О собственной государственности мы позволяли себе рассуждать исключительно теоретически, для отвода глаз. Но когда судьба прижала нас к стенке и заставила все же принять ее атрибуты, украинцам сделалось дурно.
Как природные властелины, мы не желаем обременять свою жизнь властью механической. Чтобы каждый украинец имел отношение к безграничной власти, мы приняли новое правило негласного общественного договора, позволяющее игнорировать державную жизнь. Сочиняя самые жуткие законы, мы доказываем себе, что всякая государственность враждебна разумному человеку. Законодательный абсурд развязывает руки и делает нас воистину свободными. Поэтому мы полностью гармонизировались с нашим правительством.
