— У вас скверный язык, — сказал я серьезно, — очень скверный.
Он быстро обернулся к зеркалу и стал рассматривать свой обложенный язык завзятого курильщика. Я взял его руку и пощупал пульс, заметно участившийся после бутылки шампанского и трех стаканов коньяку с содовой.
— Голова болит?
— Нет.
— Завтра утром она у вас, несомненно, будет болеть.
Аббат опустил газету.
— Расстегните брюки, — сказал я строго, и виконт повиновался с кротостью ягненка.
Я постучал пальцами по диафрагме, и он начал икать.
— А! — сказал я и, пристально глядя ему в глаза, добавил: — Благодарю, это все.
Граф уронил «Фигаро».
Аббат, открыв рот, поднял руки к небу.
Виконт стоял передо мной, онемев.
— Застегните брюки, — приказал я, — и выпейте коньяка, вам это будет полезно.
Он машинально застегнул брюки и одним глотком выпил стакан коньяку с содовой, который я ему протянул.
— За ваше здоровье, господин виконт, — сказал я, поднося к губам свой стакан. — За ваше здоровье.
Он отер пот со лба, снова повернулся к зеркалу, посмотрел на свой язык и сделал отчаянную попытку рассмеяться, но она не удалась.
— Вы хотите сказать… вы думаете, что…
— Я ничего не хочу сказать. Я ничего не сказал. Я не ваш врач…
— Но что я должен делать? — дрожащим голосом произнес он.
— Лечь в постель, и чем раньше — тем лучше, не то вас отнесут в спальню на руках. Я подошел к камину и позвонил.
— Проводите виконта в его комнату, — сказал я лакею. — И пусть его слуга сразу уложит его в постель.
Опершись на руку лакея, виконт, шатаясь, направился к двери.
На заре я поехал кататься верхом и вновь услышал, как жаворонок высоко в небе поет свой утренний гимн солнцу.
— Я отомстил за убийство твоих братьев, — сказал я ему. — А за ласточек рассчитаюсь с ним позже.
Я сидел у себя в спальне и завтракал с Лео. В дверь постучали, вошел робкий человек, невысокий и щуплый. Он поклонился мне очень почтительно. Это был сельский врач, который, как он сказал, хотел представиться своему парижскому коллеге. Я был очень польщен, попросил его сесть и предложил ему папиросу. Он рассказал о нескольких интересных случаях из своей практики, но эта тема скоро иссякла, и он встал, собираясь уйти.
— Кстати, вчера ночью меня позвали к виконту Морису, и сейчас я как раз от него.
Я выразил свое сожаление по поводу болезни виконта, однако предположил, что она вряд ли серьезна, так как вечером он был совсем здоров и в прекрасном настроении.
— Не знаю, — сказал доктор. — Симптомы неясны, и я думаю, что с диагнозом торопиться не следует.
