— А сколько лет графине?
— Только двадцать девять, а выглядит она даже моложе.
— Да, у нее вид молодой девушки.
После некоторого молчания граф спросил:
— А кстати, когда вы намерены отдыхать?
— Я не отдыхал уже три года.
— Тем больше оснований отдохнуть в этом году. Вы охотитесь?
— Я не убиваю животных по доброй воле. А почему вы об этом спрашиваете?
— Потому что в Шато-Рамо чудесная охота, а неделя полного отдыха, конечно, была бы вам очень полезна. Во всяком случае, так говорит моя жена; она находит, что вы много работаете, да и вид у вас переутомленный.
— Вы очень любезны, граф, но я чувствую себя прекрасно и вполне здоров, если не считать того, что у меня бессонница.
— Бессонница? Как жаль, что я не могу уступить вам часть моего сна! У меня его больше, чем нужно. Но успею я положить голову на подушку, как уже сплю беспробудным сном. Моя жена встает рано, но я этого не слышу. Слуге, который приносит мне кофе в девять часов, приходится трясти меня за плечо, пначе я не просыпаюсь. Да, мне вас искренне жаль! А кстати, вы не знаете какого-нибудь средства от храпа?
Это был ясный случай. Мы вернулись в гостиную к дамам. Меня посадили рядом с почтенной маркизой для неофициальной консультации, столь ловко устроенной графиней. Попробовав вторично завести беседу со старой дамой, я прокричал в ее слуховую трубку, что у нее еще нет колита, но что он у нее, несомненно, будет, если она не откажется от паштета из гусиной печени.
— Вот видите! — прошептала графиня. — Ну разве он не кудесник?
Маркиза тотчас же пожелала узнать симптомы колита и весело мне улыбалась, пока я капал тонкий яд в слуховую трубку. Когда я встал, собираясь прощаться, я был уже совсем без голоса, но зато приобрел новую пациентку.
Неделю спустя на авеню Вилье остановился элегантный кабриолет, и лакей бегом взбежал по лестнице, чтобы вручить мне наскоро нацарапанную записку графини, которая умоляла меня немедленно приехать к маркизе, заболевшей ночью, судя по всему, колитом. Так я вступил в высший парижский свет.
Колит распространялся по Парижу, как степной пожар. Моя приемная была настолько переполнена, что мне пришлось устроить еще одну приемную из столовой. Я никак не мог понять, откуда у всех этих людей берется время и терпение ждать так долго, иногда часами.
Графиня приезжала регулярно дважды в неделю, но иногда она чувствовала себя так скверно, что являлась я не в положенные дни. Несомненно, колит был ей гораздо полезнее аппендицита: ее лицо утратило томную бледность, а большие глаза сияли всем светом юности.
