Люба ходила взад-вперед по комнате, яростно размахивая руками, но вдруг резко остановилась – одна мысль поразила ее. Вернее, сначала это была не мысль, воспоминание – ощущение воспоминания: они с мамой сидят на диване обнявшись и так горько, так сладко плачут. Статья! «Самоубийство по-русски». Жена изменила мужу, а он отомстил – о, как он отомстил! Обиды не перенес и отомстил. Понял, что жить с изменницей не сможет, вообще больше жить не сможет, – и не стал больше жить, и отомстил. И подсказал ей, Любе, как поступить.
Как она на нее смотрит! Убила, растоптала, а теперь смотрит. Все-таки она очень красивая, Алена, – ангелочек, самый настоящий ангелочек. Но любви не получится, нет, не получится любви!
– Ты меня обидела! – жалобно произнесла Люба и опустилась на пол рядом с Аленой. Так захотелось ее обнять, но ведь Алена не хочет ее любви, она оттолкнет ее, отшвырнет от себя, как приблудную лишайную собаку, которая сдуру навязчиво ластится. Как страшно, как больно! – Очень обидела! – Слезы застили глаза – ангелочек расплылся. Господи, что же теперь делать? Она так мечтала, она думала, счастье и вместе. Какая жестокая жизнь! С жизнью пора сводить счеты, с ангелочком пора сводить счеты – наказать, страшно, ужасно наказать милого ангелочка. Обидела! Калеку обидела! Глухую, больную обидела! Ей не простится, не простится! Ей никогда не простится! Ни человек, ни Бог не в силах такое простить! Так пусть же живет непрощенной, всю жизнь непрощенной! Живет и мучается, живет и страдает – навеки проклята! А Люба знает, что ей теперь делать. Это страшно, но ведь так… То, что Алена с ней сделала, хуже чем измена. Она ей душу надорвала. И теперь ничего другого не остается, как только…
Только как это сделать? Алену нужно связать – чем ее связать? Может быть, на балконе есть бельевая веревка? Может быть, есть, а может быть, и нет. И на балкон выходить не стоит – Алена воспользуется ее отсутствием и позвонит в милицию или выбежит из квартиры. Как же тогда?…
Покрывало! Если разорвать на полоски, можно скрутить веревку. Для того, чтобы связать Алену и…
для того, другого. Ей так нравилось это покрывало – мягкое, нежное, небесно-голубое. Но теперь все равно! Теперь все равно! И хорошо, что именно это покрывало! Пусть именно это, пусть именно это!
Люба вскочила, одним рывком стянула с кровати покрывало – как тогда, в ресторане, скатерть. Ухватилась за края двумя руками и с силой рванула. Потом еще и еще, рвала до тех пор, пока покрывало не превратилось во множество шелковых лент – такими лентами украшают свадебные машины, а она украсит смерть. Потому что предательство, потому что она не простит!
