Такого чудесного вида она никогда не видела в той части Солнечной системы, где она жила.
Кармен, опираясь на руку Тупелофа, подошла с ним к иллюминатору. Окутанный дымкой, зелено-голубой гигант был залит солнечным светом. Казалось, он почти касался стеклянной поверхности иллюминатора. Миранда, даже утопая в солнечном свете, порождала пугающие отблески.
Кармен на секунду отпрянула, Тупелоф протянул ей руку, приглашая пойти дальше. Он показал на луны Оберон и Ариэль, ярко сверкающих уменьшенных подобий Урана. Аквамариновый свет, льющийся на ландшафт Миранды, слегка окрашивал и тусклые осколки двух лун.
– Титания и Умбриэль, очевидно, спрятались за Папочкой, – сказал Тупелоф.
Как прекрасны кольца планет! – выдохнула Кармен.
– Иногда их не видно даже отсюда.
Но сейчас, огромные браслеты, напоминающие кольца Сатурна, разрывали солнечный свет на множество тусклых разноцветных лоскутков.
Тупелоф отважился на еще одну метафору:
– Пестрая балетная юбочка для полненькой планеты-танцовщицы.
Кармен тактично оставила его слова без комментария.
– Где Земля? – спросила она наконец. Он подошел прямо к стеклу и прищурился от яркого света:
– Вон там! Голубая звезда.
Кармен подошла ближе. Внезапно ему захотелось положить руку ей на плечо. Она была одного с ним роста.
– Кажется, что она находится близко к Солнцу, – сказала Кармен.
Хотя даже на этой высоте не могло быть сомнения относительно того, какая звезда находится в центре.
– Да, действительно, очень близко. Мы находимся в девятнадцать раз дальше от Солнца. Вон – Марс, видите, огненно-красный, как раз около Земли.
– Да, мне кажется, я вижу Венеру. Она ярче остальных.
– Да, вы правы.
– А там дальше... Это Орион? Вы мне показывали его, когда мы были на Мунбейз. Отсюда он выглядит точно так же, как и тогда.
Тупелофу показалось, что Орион был ярче. Выйдя из Центра, они поднялись на холм. Оглянувшись, они увидели, что гора, расположенная за зданием, осталась прежней. В угловом измерении она казалась слегка сморщенной. Если же смотреть прямо, она казалась намного больше из-за того, что дома и улицы сократились в размерах.
Интересно, что получится, если соединить человеческое сознание и почти сверхъестественное зрение “Ланселота”?
– Нравится Микелю его путешествие? – спросил Тупелоф, когда они вернулись на объект.
– Я думаю, да. Хотя он мне никогда не говорит о своих чувствах. У вас с Верой есть дети?
– Нет, – Тупелоф попытался придать своему голосу доброжелательность.
