Но тут я обратил внимание, что моргает зверь спокойно и даже лениво. Значит, думаю, не во зле хищник. Хотел бы задавить меня — уже испустил бы я дух свой. Стало быть, есть у меня серьезные шансы на спасение. И оглянулся вокруг в поисках тех самых шансов.
До ясеня с сидьбой метров двадцать было, вот я к нему и попятился. Тихонечко так. Соображаю, что от хищника бегать опасно. А тигр сразу уловил, что я удирать собрался, и совсем, гад, залюбопытничал, даже пасть приоткрыл от интереса. Видно, тоже впервые ему приходилось разглядывать человека в такой близи… Отошел я метров на десять, а он встал — и за мной. Словно подкрадывается. Голову ко мне вытянул, шагает медленно и плавно, а то постоит с приподнятой передней лапой, как легавая на стойке, потом опустит ее осторожно, будто на битые бутылки у заброшенных таежных баз. А я все задним ходом… Когда добрался до ясеня — влез на него, как обезьяна, оглядываясь на супостата через плечо. А тот несколькими игривыми прыжками подскочил и наблюдает, как я карабкаюсь. Удивленно так смотрит, дескать, что за невидаль, с чего это двуногий так ретиво по деревьям лазает?
— А скажи-ка, успел бы он тебя ухватить, когда ты на дерево только начал взбираться? — спросил я.
— Запросто. Но это я потом понял. Тигр просто любопытничал. А тогда страх все затмил… Забрался я на сидьбу, отдышался, лег на живот и смотрю сверху. А зверь постоял, обошел дерево вокруг, не спуская с меня глаз, и опять сел по-собачьи. А через несколько минут лег, поглядывая на меня: вроде бы сторожить собрался. Сверху-то он рыжим-прерыжим оказался, в черных поперечинах. Хвост до половины тоже рыжий, а дальше — белеет, и черные кольца по нему. Им он небрежно пошевеливает, в основном самым концом, который, как живой уголек, в зеленой траве играет…
Спокойно полежав, вальяжно распластав зад и вытянув передние лапы, полосатый опустил голову на них и вроде задремал: видать, надоело ему забавляться. Однако стоило мне пошевелиться, как он поднимал башку свою и сверлил меня взглядом. Ну, думаю, тут мне и околевать.
Но через час тигр, похоже, стал и в самом деле терять ко мне интерес. Сел, начал облизываться и умываться — ну точь-в-точь как домашняя кошка. Отошел метров на пять, прилег и принялся внимательно слушать лесные шорохи и звуки да на солонец поглядывать. Но и на меня нет-нет да зыркнет. Потом он что-то учуял и начал подкрадываться к карьеру. Ну прямо как в кино. Видеть, как тигр крадется, это же удивительно! Однако как вспомнишь, что он держит тебя в осаде, снова страх обуревает. Нет-нет да подумаю: дальше-то что делать? Солнце уже вовсю катит под уклон. Спасение свое я видел в избушке, где оставил ружье, но ведь до нее триста метров… Когда-то я стометровку пробегал за двенадцать секунд, а четыреста — за минуту с хвостиком. Но таежная тропа — не стадион, а тигр, я это знал, — как молния.
