Она была дочерью священника — вот что определяло ее поведение. Она и выросла в закрытом и защищенном мирке небольшого городка. В замужестве она тоже жила в обособленном мире. Но теперь-то все изменилось, она предоставлена сама себе. Она не может дать ответа на вопрос, кто же она теперь? И прежде всего надо найти ответ на этот вопрос, а потом уже решать, какой мужчина ей нужен.
Она в беспокойстве поднялась с дивана и заходила по комнате. Остановившись около засохшего плюща, она подумала, сколько же времени не поливала растение. Та, прежняя Блис, была заядлым садоводом или, вероятно, только Джон был таким. Пугающее чувство того, что только она сама сможет ответить на свой вопрос, овладело ей. Так кем же она была?
В четверг, когда наступил полдень, она подняла голову и увидела Курта. Он входил в ее офис. Хотя работали они в одном здании, он редко заглядывал к ней.
— Я только что вернулся и захотел тебя увидеть.
— Это приятно.
Он печально улыбнулся.
— Откровенно говоря, у меня были и другие мотивы. Вчера вечером мне в Денвер позвонила Кэрри. Она была страшно расстроена оттого, что поссорилась со своим парнем, — он замялся, а затем добавил: — Она ужасно рыдала, и я подумал, что трубка не выдержит. Она спросила, не сможешь ли ты прийти к нам на ужин сегодня вечером. Она хочет поговорить с тобой.
— Я?
— Да. Ну, ты понимаешь, как женщина с женщиной. Кроме того, она прекрасно понимает, что парень мне никогда не нравился. Сможешь?
— Конечно.
— Отлично. Тогда мы поедем ко мне прямо с работы.
— Ладно.
Курт ушел не сразу. Вместо этого он подошел к столу.
— Ты хорошо выглядишь, Блис. Думая о тебе, я не могу сосредоточиться на работе.
Улыбаясь, она поправила на шее цепочку.
Им помешала Гвен, зашедшая в кабинет с пачкой бумаги.
— Этот чертов принтер жует бумагу и… — тут она заметила, что Блис не одна. — Привет, Курт! — улыбаясь поздоровалась она.
Он улыбнулся в ответ.
— Пойду, чтобы не мешать вашей работе.
Когда стихли его шаги, Гвен повернулась к Блис и сказала, задумчиво вздохнув:
— Какой симпатичный мужчина! Как тебе повезло! Не перестаю удивляться, как это я сама его не заметила раньше.
— Курт хорош, — спокойно согласилась Блис.
— Хорош? И только-то! Он цивилизованный, культурный человек, и у него спальные глаза.
Блис засмеялась:
— Спальные глаза?
— Да, такая разновидность шоколадно-коричневых глаз со скрытой сексуальностью и едва заметным упрямством.
Блис удивленно покачала головой.
— У тебя богатое воображение… Так что там по поводу бумаги?
