В воздухе запахло спиртом, бровь резко защипало. Действовала девочка сноровисто и умело, с единственным недостатком - не озаботилась анестезией, промывала и зашивала прямо по живому, заставляя морщиться и ругаться про себя.
- А у вас тут что, обезболивающего нет? - спросил я, когда она уже закончила и клеила прямо на кожу кусок бинта, прикрывший рану.
- Есть. - ответила она. - Но ты от него совсем отключишься, а здесь дел на пять минут было.
- Общий наркоз, в смысле? - уточнил я, и нарвавшись на непонимающий взгляд, объяснил: - Ну, в смысле, я вообще усну во время операции?
- Ну да. - кивнула она. - Или если раненому вколоть, то он наяву сны видеть будет.
- Понятно. - кивнул я, сообразив, о чем идет речь.
Она собрала сумку и ушла в ходовую рубку, а ко мне подошел Игнатий. Помялся как-то неуверенно, затем сказал:
- Ну… это, спасибо тебе, в общем. - вздохнул, затем продолжил: - Я что-то как загуляю, бывает, так и остановиться не могу. Беда с этим. Должок за мной.
- Да ладно, чего там. - отмахнулся я. - С кем не бывало.
- Я чего сказать хотел… - продолжил он. - Мало нас теперь, так что я тебя на ночь вахтенным поставлю. На четыре часа. На палубе сидеть и никого с берега даже на сходни не пускать.
- Не пущу, вопросов нет. - кивнул я.
- Тогда отдохни чуток, я разбужу. - сказал шкипер. - А завтра у нас уже команда будет. Семеро их, хорошие моряки. На вот тебе, попей.
С этими словами он протянул мне открытую полулитровую бутылку вполне обычного вида, от которой тянуло знакомым запахом. Я глотнул из горлышка - сидр. Ядрено-яблочный, шибающий в нос - и вкусный.
- Спасибо.
Шкипер ушел, а задумался о том, что от шока он оправился быстро. И не только он - Иван тот же тоже беду к сердцу близко принял, но про дело не забыл. Да и Вера… Видать, жизнь тут дает поводы к тому, чтобы учиться держать удар. Да и странно было бы, если бы не так. На малых парусных шхунах по морю ходить - это не на круизном пароходе кататься. И через джунгли с обозом вовсе не на «Красной стреле» от Москвы до Питера. Недаром тут у народа револьверы - деталь туалета.
Я поднялся с палубы, и пошел к трапу, ведущему в трюм. И остановился, обратив внимание на вновь открытый люк двигательного отсека. Что же у них там за машина, а? Интересно же…
Иван как раз рядом сидел, опять с какой-то железякой возился, оттирая с нее смазку. Я подошел, заглянул через плечо. И понял, что я не знаю, что же такое передо мной. Нет, так, по отдельности все понятно. И вал я вижу. И шатуны. И маховик большой. И цилиндры. Но только цилиндры чудные - большие очень, стоящие под прямым углом друг к другу. У тех, что стоят вертикально, весь верх как радиатор сделан, и к нему труб идет множество, да еще и с насосами. Значит, охлаждение требуется немалое, тут этот теплоотвод больше самого двигателя места занимает. А вот у других цилиндров, что горизонтально стоят, горелки по кругу. Это что поучается? Что половина двигателя охлаждается, а половина нагревается?
