- Чего? - не понял боцман, подвинувшись.
- Да неважно, - ответил я. - Заряжающего мне давай.
- Я за него постою. - сказал Иван настороженно, явно прикидывая, не лучше ли будет оттащить меня от их пушки, от греха подальше.
- А тебе к машине не надо? - поинтересовался я у него. - Скорости бы прибавили.
- Не прибавили бы, - буркнул он. - Ее четверть часа только прогревать надо, а они бакштагом идут, нас раньше догонят. Не заметили мы их из-за острова. Теперь только отбиваться.
Я потянул за ручку затвора и тот, хорошо смазанный, вышел из гнезда с тихим чавканьем. Открылась хорошо отполированная внутренность казенника. Я снова потянул за рукоятку, уже в обратную сторону - затвор закрылся. Ага, с этим понятно. Покрутил ручку вертикальной наводки, пошевелил стволом. Так, тут все ясно. Прицел какой?
К счастью, на вертикальной стойке с целиком были цифры. «П» - и дальше с шагом в единицу, судя по всему - в сотнях метров. Всего прицел размечен был до трех километров, хотя стрелять на такую дистанцию с таким прицелом я бы все же не стал. Так… а горизонталь в сетке прицела должна быть горизонтом. Наверное, потому что ничего другого, подходящего на эту роль, тут не видно. Нельзя здесь без горизонта, иначе спуск жать наугад будешь, волна-то шхуну качает, как маятник - вверх и вниз, вверх и вниз.
Иван с боцманом настороженно переглядывались, наблюдая за моими манипуляциями. Яхта между тем продолжала нас догонять, и вскоре Игнатий крикнул:
- Точно турки! И точно за нами! Пушка на носу у них!
- Ага, верно, пушка, - сказал и Иван, тоже глянувший в бинокль.
Надо бы и мне такой оптикой обзавестись будет, что я, хуже других?
- А дистанцию посчитать сможешь? - спросил я его.
- Игнатий, дистанцию давай! - крикнул Иван.
- Дистанция тридцать кабельтовых примерно! - донеслось из рубки.
- Эй… я человек сухопутный, вы мне ее в метрах давайте для стрельбы! - заорал я.
- До стрельбы дойдет - дадим в метрах, - крикнул в ответ Игнатий. - А пока так привыкай.
- Быстро догонят, - сказал Глеб. - Они без груза, налегке, скорость хорошая. Им даже машину запускать не надо.
Никто ему ничего не ответил, все напряженно молчали. Из того, что я уже понял, хорошего нам ничего не грозило в случае победы турок - захват судна, а для тех из экипажа, кто в живых остался - рабство. Другие варианты даже не рассматриваются. Правда, до этого еще дойти должно, мы тут вроде тоже не совсем лыком шиты.
- Иван, а сколько у них на яхте людей может быть? - в конце концов нарушил я томительное молчание.
