По моему мнению, судьи судебной палаты придавали чрезмерное значение справедливости суда. В результате возникла ситуация, которая оказалась несправедливой по отношению ко всем, в том числе и к Милошевичу. Нерешительность судей была слабостью, и Милошевич ее немедленно использовал. Стоило ему добиться своего, как по его пути пошли и другие обвиняемые, например: хорватский генерал Слободан Праляк, обвиняемый в связи с попыткой Туджмана разделить Боснию и Герцеговину; Момчило Крайишник, впоследствии приговоренный к 27 годам заключения за участие в казнях, уничтожении мирного населения, убийствах, депортациях и других преступлениях; Воислав Шешель, сербский националист, союзник Милошевича, возглавлявший печально известное вооруженное формирование. (В деле Шешеля суд проявил твердость и не позволил ему защищаться самостоятельно. Шешель объявил голодовку, и апелляционная палата отменила принятое решение.)
«Защита» Милошевича требовала огромного количества времени в ходе заседаний. Он получил возможность задавать множество не относящихся к делу политических и исторических вопросов, приводить сомнительные аргументы. Прокурор не имел противника, равного себе юриста, с которым можно было бы обсуждать конкретные факты или решать технические вопросы. В сложившейся ситуации судьям приходилось постоянно обсуждать незначительные вопросы, в том числе детали содержания Милошевича в тюрьме трибунала. Причем решались эти вопросы в ходе заседаний, а не в другое время. Назначение для их решения трех юридических советников, amici curiae, не исправило положения дел. Это была насмешка над судебной практикой, согласно которой такие советники имеют право консультировать судей. Три юриста — по одному из Нидерландов, Англии и Сербии — явно оказывали поддержку Милошевичу.
По мере продолжения судебного заседания суд изыскивал все новые препятствия для работы прокурорской службы. Милошевич жаловался на повышенное кровяное давление, и судебная палата постановила уменьшить нагрузку на обвиняемого, ограничив время дачи показаний. Очень часто судебные заседания откладывались на несколько дней. Впоследствии Милошевич стал игнорировать советы врачей и начал манипулировать приемом лекарств. Давление у него подскакивало, что вынуждало врачей сообщать суду о том, что подсудимый временно не в состоянии выдержать нагрузки открытого слушания. Прокурорская команда обратила внимание на то, что давление у Милошевича всегда поднималось перед появлением особенно опасных для него свидетелей.
