— Я тоже это увидела, у Ражори вообще глаза нереального цвета, даже у меня настолько не темнеют, когда я злюсь. Но это был единственный спектр, подходящий Ражори, — с сожалением сказала Ралли.
— И, по-моему, Ражори был шире в плечах, — подал голос Франц, критически рассматривая Ралли.
— Да? — удивилась она. — А по-моему самое то!
— И еще, тебе нужно будет сделать что-то с голосом, — заметила я. — Если мы хотим привлечь внимание…
— А что его голосом-то привлекать? — хитро прищурился Ражори, ой, то есть Ралли в обличье брата. — Просто словно бы случайно мелькну где-нибудь на публике, позволю себя сфотографировать, а потом деру и сюда, но постараюсь так, чтобы по пути меня все же кто-то заметил.
— Если узнают, где живет пират, за которым уже давно вся Вселенная носится, причем пират, который вроде как погиб, причем на глазах у всех людей… Это будет настоящий фурор, поэтому лучше не показываться именно в ЭТОМ доме, — подчеркнул Франц.
— Тогда давайте лучше я поведу хвост к дому Райи? Там все равно вроде ремонт еще не начинали делать, какие-то задержки с материалом, да? — задумчиво нахмурилась Ралли.
— Вообще-то, там дом снаружи полностью отремонтировали, — ревниво попыталась я отбить свой домик. — А вы его опять разрушите.
— И вы тоже, переезжайте туда сегодня же.
— С чего сегодня-то? — насторожилась я.
— Я сегодня собираюсь пойти пугать людей, — коварно улыбнулся Ражори.
Вот такое выражение лица ему еще не было свойственно. Хотя на его лице часто отражались самые разные чувства, потому что он менял выражения, как маски. И искренность не было его фишкой. А вот Ралли, ее эмоции, делали Ражори совсем другим человеком.
— Сколько Ражори лет? — ни с того ни с сего спросила я.
— Не знаю, — почесала затылок Ралли.
— Это как? — изумилась я.
— Он не говорил, ну ему около семнадцати, или шестнадцати… Может, восемнадцать или девятнадцать… Вообще, все по-разному говорят, — призналась сестра пирата. — Ладно, хватит балаболить, быстро переезжаем на старый дом. Дилирию и детей я только что попросила пойти гулять куда-нибудь подальше, желательно до самого вечера. А еще лучше, чтобы…
— Ты ее к моему отцу отправила, — хмуро глядя в глаза "Ражори", сказал Франц.
— Как ты догадался? — изумилась Ралли.
— Ражори тебя выдал, он-то никогда не врет…
— Ой ли, — вырвалось у меня.
— …так, чтобы можно было уловить лживость его слов, — закончил фразу Франц.
Я вздохнула. Бедный Ражори, как же все-таки грустно, что это не он перед нами, а Ралли. Вспомнились слова, которые он сказал мне перед своим уходом "Ну мы же друзья". Действительно, мы же были почти друзьями, столько пережили вместе. Наверное, единственное, что я могу сделать для него, это отомстить его убийцам.
