— Южнее Эльютеры? Там очень опасные места. Масса коралловых отмелей.
— Значит, вы там бывали? — Голос ее показался совсем юным.
— Если не ошибаюсь, там стоит старый серый дом, изрядно потрепанный штормами, а рядом — небольшая, прекрасно защищенная бухта. Почти весь остров из вулканической лавы. Окна дома обращены на запад.
— Совершенно точно!
— Вы его продали?
— А он никогда нам не принадлежал. Королева сдала отцу в аренду. На девяносто девять лет. Вы же знаете, такая аренда не продается. Может перейти к прямым наследникам, а когда истечет срок, возвращается к основному владельцу. Мы с Джоном собирались когда-нибудь вернуться.
— Родители оставили вам что-то?
— Мама имела только пожизненную ренту. И не очень большую. У отца были вечные сложности с налогами, он постоянно тратил деньги на сумасбродные проекты. Когда все пересчитали, нам с Джоном досталось каждому чуть больше девятисот долларов. Вы себе представить не можете, как я любила этот остров! Там есть кусочек с песчаным пляжем. В лунные ночи он выглядит сказочно — песок серебрится как снег. Мы все загорали дочерна — как коренные багамцы.
— Сейчас, глядя на вас, нипочем не поверишь, что когда-то вообще бывали на солнце.
— О, ребенком я им даже злоупотребляла. Теперь от него у меня аллергия на губах — распухают и трескаются. Не могу представить ничего более ужасного, чем жариться на солнце.
— Когда вы загорали в последний раз?
— Много лет назад.
— Уже нашли управу — химия творит чудеса. Есть кремы, не пропускающие никаких лучей.
— Неужели?
— Полная гарантия.
— Вы можете мне достать? Знаете, как он называется?
— Конечно.
— Может, вам это покажется… блажью. Но… если вы правы… если с Джоном случилось что-то страшное, мне будет легче пережить это где-нибудь далеко отсюда, поджариваясь до смерти и беспамятства. Как от наркотиков. Мистер Макги, когда вы видели тот дом в последний раз?
— Два года назад, весной.
— Вы выходили на берег?
— Нет — рассматривал в бинокль. Двери и окна заколочены досками, но выглядят в порядке.
— Чтобы жить там, нужен, наверное, ремонт, придется прочистить трубы, цистерны и вообще. А сколько радости нам доставляла старая, но крепкая яхта! Четыре часа до Нью-Провиденс, и каждый раз с приключениями. Выждать погоду, ветер и еще до рассвета — в путь.
Когда она говорила о прошлом, голос звучал легко, эмоционально, раскованно. Я принял это к сведению. Чем больше о ней узнаю, тем легче ее успокаивать.
Набирая скорость на широких петлях автострады, я карабкался затем на взгорья, перевалив, свободно скатывался вниз, на чахлую равнину с редкими оградами с серо-зеленой травой и свободными участками, покрытыми кактусами и редким кустарником. Это была старая автострада номер 202, ею пользовались гораздо реже, чем новой — номер 100. Она пробегала через несколько поселков испанского стиля, продираясь по узким улочкам с изображениями кошачьих морд. Новая автострада теперь облеплена закусочными, гаражами и автомобильными свалками.
