– Это было блестяще, – сказала она и совершенно удивительно улыбнулась. Открыто, как девчонка, юная и ветреная, почти настоящая, почти живая. Куда подевалась её надменная красота и вечная оторванность от мира во взгляде?
– Прошу прощения? – вырвалось у меня непроизвольно.
– Футбол. Эта игра… – молодая женщина махнула рукой и снова мне улыбнулась. Я не узнавал её, она, похоже, совсем другими глазами смотрела на меня. И тут она задала вопрос, – Что вы сделаете с моими учениками? – и перестала улыбаться.
Наваждение рассеялось, но я все еще помнил его затаенную красоту, поэтому сказал совсем не то, что должен был.
– Вы думаете, наш психолог позволит мне сделать с ними что-то по-настоящему ужасающее?
– Он имеет на вас столь сильное влияние?
– А на вас он разве еще не успел повлиять?
Её ответ меня и смутил, и обрадовал. Странное чувство. Мелькнула даже мысль – не староват ли я для всего этого?
– Возможно. И все же…
– Вам не приходило в голову, что Тишка не так уж увлечен классической магией, как хочет показать?
– Тишка? – её лицо снова осветила уже знакомая, но все еще такая непривычная улыбка. – Он так его сократил?
– Да, – я не смог не улыбнуться в ответ.
– Хорошо. Ему подходит, – она перевела взгляд на оборотней.
Оба брата Шутц стояли возле командоров, рядом с ними был Андрей, который что-то сосредоточенно втолковывал старшему. Похоже, он все еще горел желанием заставить их обоих извиниться перед Алиэлем. Похвально, ничего не могу сказать.
– Он выглядит совсем ребенком, – вместо ответа тихо обронила светлая эльфйка.
– Он и есть ребенок. Сирота. Пришел учиться, потому что брат задался целью поступить в университет, вот и ему пришлось… – я не должен был ей этого говорить. Эти слова противоречили всему тому, о чем я только что думал. О невмешательстве, о том, что следует подождать. Но они сами сорвались с моего языка, и уже через минуту я понял, что не жалею.
Микалая подняла на меня глаза.
– Вы будете настаивать на отчислении?
– Я буду ходатайствовать о создании класса довузовской подготовки для одаренных детей. Стипендия на все время их обучения уже выписана. В случае отчисления мы не выполним финансовые обязательства перед казначейством, поэтому хотя бы на этот год я предпочел бы их оставить…
– Класс довузовской подготовки? – было вдвойне удивительно услышать в её голосе не возмущение или, что еще хуже, презрительное негодование, а заинтересованность.
– Андрей предложил отдать их Карамельке, – я специально назвал Ригиля прозвищем, которым наградил его наш психолог.
