— Если уж на то пошло, у нас не только организация Шаха. Бакулев ведь своё общество в противовес затеял — всем звёзды понавесил. Это, глядя на него, Володька решил «подчинённым» звания присвоить. Чушь всё это. Кому мы с нашими играми нужны?
— Да, может, никому вчера и не нужны… были… а вот теперь понадобимся!
— Лёнь, хватит гадать… Всё равно уже ничего не исправить. А как думаете, где он оружие взял?
— Кирпич, напрасно ты так спокойно насчёт протоколов. Я точно знаю, что Шах ещё и дневники вёл. А что он в них со своим больным воображением «будущего властелина мира» накорябал — кто знает? Если начнут обыскивать, нам может очень не поздоровиться. Насчет Бакуля Артём прав, но только мы уже забыли, когда его общество собиралось по оргвопросам — Петьке эта дребедень давно осточертела, — возразил Реденс. — А с пистолетом — тут и думать нечего — наверняка это Ванькин.
— Да ты что, с ума сошёл?! Он и Серго своих пистолетов никогда из рук не выпускают. Как детям Анастаса Ивановича, оружие им положено только для самозащиты. Мне Серго рассказывал — их чекисты инструктировали по технике безопасности. И сколько я ни просил, он только ненадолго подержать давал, — засомневался Артём.
— Ну… — то Серго… а то — Вано. Они с Шахом — не разлей вода, — поддержал полемику Феликс. — Да, ребята, если будет обыск — хорошего не жди. Послушайте, надо срочно Барабанову сообщить… и Бакулю с Хаммером… а девчонки узнают — вот визгу-то будет!
— Хочешь сказать, Микоянам говорить не надо?
— Не-е… им в Кремль по такому поводу лучше не звонить.
— Ладно… пошли во двор. Барабана найдём, а там — поглядим.
* * *
Друзья отделились от перил и направились к дому. Двор уже напоминал разворошённый улей. Первое, что увидели мальчишки, была стайка их одноклассниц: Галя Лозовская, Ира Бусалова, Галя Куйбышева, Эра Кузнецова и Лара Смирнова. Возле них стоял и Лёнька Барабанов. Заметив ребят, он бросился навстречу:
— Ребята, Шах только что укокошил Нину Уманскую, а потом и сам застрелился!
— Не трезвонь. Глашатай выискался. Мы оттуда как раз и идём, — остудил Лёньку Хмельницкий.
— И всё видели?
— Видели-не-видели, а когда их увозили, мы там стояли.
— Ну и что?!
— У Вовки полчерепушки снесло. Смотреть страшно. Но он пока, вроде, жив.
Вокруг них уже собрались девчонки и слушали, затаив дыхание.
— …А как это произошло?
— Как-как?… Мы к экзамену готовились. Вдруг бабах!… Выстрел! Потом ещё один. Мы — ноги в руки — и на мост. А там уже санитары носилки с лестницы прут. На них Шах — без сознания. Вместо макушки — сплошная каша. Потом уже Нину под простыней — мёртвую — подняли. А дальше — нас погнали.
