– Слушай, а может, уволимся? – предложила я, глядя, как Татьяна стягивает кольцо, и нехотя вытаскивая серьги из ушей.
– Нет уж, спасибо! Мало мы работ за эту неделю поменяли?! – Подруга фыркнула. – Ты как хочешь, а я остаюсь. Родители, знаешь ли, и так концы с концами сводят едва-едва, а мне еще к сентябрю куртку новую надо и сапоги!.. Да и что тебя тут не устраивает, собственно?
– Ногти жалко! – захныкала я, любуясь в последний раз на свои пальчики с пятисантиметровыми «копытцами» сиреневого цвета.
– Стриги давай! Модница, блин… Сказали тебе нельзя – значит, нельзя! Я и так удивляюсь, как ты этакими когтищами вилку-то держишь! – Татьяна пристроилась ко мне сзади и начала заплетать косу. – Расскажи-ка мне лучше вот что: на кой шиш ты вздумала просить деньги прямо сегодня?
– Чтоб платье купить… Тань, а Тань, одолжи мне пять тысяч? Ну, можно четыре…
– Ты что, издеваешься?! Я ей говорю, что мне одеться не на что, а она мне – «одолжи пять тысяч»! Блин, ума палата!..
– Ладно-ладно, не ругайся.
– …И с какой стати это платье понадобилось тебе именно сегодня, скажи, пожалуйста?
Я выдержала театральную паузу, а затем торжественно объявила:
– Иду на свидание с Геной!
И резко обернулась, чтобы оценить Танькино выражение лица. Что на нем будет? Удивление? Зависть? Радость за меня? Ответ разочаровал: на подругиной физиономии не отображалось ничего, кроме всегдашней деловитости. Косичка от моих резких телодвижений вырвалась из ее рук и расплелась.
– Ну вот, придется начинать заново! – констатировала Татьяна вместо того, чтобы начать выспрашивать про Геннадия.
– Вот нет, чтобы поинтересоваться, что да как!
– Рассказывай! – примирительно усмехнулась подруга.
И я обо всем рассказала.
Дело началось с того, что вчера вечером я, уже ни во что не веря, решила использовать последний канал связи, имевшийся на странице Геннадия – электронную почту. На сочинение любовного послания, состоящего из пяти строк, ушел целый час. Не стану пересказывать тут его, скажу только, что письмо вышло очень, очень, очень романтичным, откровенным и красивым. Подписать его решила буквой. «У.» было слишком прозрачно (вряд ли у Ищенко много знакомых с именами или фамилиями на «У»), «Г.» навевало нехорошие ассоциации, поэтому я выбрала букву «А». Ящик для отправки использовала, разумеется, тоже не свой, зарегистрировала специальный: zaika-rybka@yaschik.ru.
Итак, сегодня утром, перед тем как отправиться в «Гуддэй», я нашла пару минут, чтоб слазить в почту – без особой, впрочем, надежды. Каково же было мое удивление, когда ответное послание обнаружилось в моем ящике! «Отказ? – пронеслось в голове. – Отшивает? Отстать предлагает?». Открыв письмо, я не поверила своим глазам. «Давай встретимся. Прямо сегодня. В шесть вечера в сквере…» – гласило послание. Я перечитала его десять раз. Могла бы, конечно, и двадцать, но пора было идти на работу.
