– Но ведь и ты – его последняя надежда.
– Знаю, – немного тише ответила Любка. – А что делать? Все равно пойду.
– Куда?
– Да хоть на лесопилку. Таджики добрые. И спиртом угощают.
– Так тебе мужики нужны или выпить?
– Сдались вы мне! – фыркнула Любка. – Были бы деньги, я бы культурно, как белый человек, подлечилась, не выходя из дома. Мне ж не для веселья. У меня нутро бунтует. Против головы. Все понимаю – а скрутило.
– Неужели ты сможешь вот так – одна? Без компании?
– Ясен пень. Я же алкоголик!
– Ладно, Люб. Я сам тебе куплю, если так. И Костю заберу на время. А ты, когда поправишься, заходи за ним.
– Ты? Мне? – недоверчиво заулыбалась Любка. – Ну, даешь, святейший! Даже я не ожидала!
– Только при условии, что ты правда никуда выходить не будешь.
– Ни-ни! Можешь меня на ключ запереть, когда не веришь!
Так началась эта странная, хрупкая жизнь, похожая на карточный домик. Неделю Любка с сыном жили почти как нормальная семья. Разгребали завалы в доме, пытались наладить хоть какой-то быт.
Потом Любка, как ошпаренная, бежала к отцу Константину, тот молча шел в магазин, и на несколько суток она запиралась одна в своей халупе. А Костя, который больше ничего не крушил, поселялся в сарае при церкви.
Спустя некоторое время Любкин кризис заканчивался, и она, виновато икая, забирала сына к себе.
По просьбе отца Константина, Костя даже попробовал походить в школу. Правда, быстро бросил, заявив, что никого из этих клуш не уважает.
Понемногу призрачному семейству стал помогать кое-кто из соседей. Продавщица Нинка согласилась отдавать Любке списанный в некондицию товар – ломаные макароны, каменное печенье и подмоченный чай. Счастливая Серафима связала Косте шарф, носки и принялась за шапку. Некрасивый десятиклассник Саня помог застеклить окна и принес почитать роман под названием «Бедные люди».
– Мура какая-то, – заключил Костя, полистав растрепанную книжку. – Мужик с телкой живут в соседних домах. И всю дорогу письма друг другу пишут. Будто лень дойти.
– Про любовь, значит? – оживилась Любка.
– Да не. Сплошная мозгомойня.
В один прекрасный день перешедшая в выпускной класс Анжелика Попова, прореживая школьную морковь, неудачно обернулась на соседнюю грядку – и третий раз за год влюбилась в своего одноклассника Пашу Матвеева.
Об этом событии тут же были оповещены две Даши и Евдокия Павловна, дергавшие ботву рядом с Анжеликой.
– Да сколько можно! – вскричали они хором.
– Ты бы лучше об экзаменах думала, – добавила директриса. – И куда потом поступать.
