— Можно нам посидеть с тобой? — спросил он. — Это Гриша Быков. Сын Быкова.
Тогда она улыбнулась Грише той самой привычно-обещающей ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Дауге.
— Очень рада, — сказала она. — Садитесь, мальчики.
Гриша и Дауге сели.
— Меня зовут Мария Сергеевна, — продолжала она, разглядывая Гришу. — Я сестра Владимира Сергеевича Юрковского. (Гриша опустил глаза и слегка поклонился.) Я знаю вашего отца. Я многим ему обязана, Григорий… Алексеевич.
Гриша молчал. Ему было неловко. Он ничего не понимал. Дауге сказал напряженным голосом:
— Что ты будешь пить, Маша?..
— Джеймо.
— Это очень крепко? — спросил Дауге. — Впрочем, все равно. Гриша, принеси, пожалуйста, два джеймо.
Он смотрел на нее, на гладкие загорелые руки, на открытые гладкие загорелые плечи, на легкое светлое платье с чуть-чуть слишком глубоким вырезом. Она изумительно сохранилась для своих лет. И даже косы остались совершенно те же — тяжелые, толстые косы, каких давно уже никто не носит, бронзовые, без единого седого волоса, уложенные вокруг головы. Он усмехнулся, медленно расстегнул плотный теплый плащ и стащил плотный теплый шлем с наушниками. У нее дрогнуло лицо, когда она увидела его голый череп с редкой серебристой щетиной возле ушей. Он снова усмехнулся.
— Вот мы и встретились, — сказал он, — ты почему здесь? Ждешь кого-нибудь?
— Нет, я никого не жду.
Она посмотрела в окно, и он вдруг понял.
— Ты провожала? — тихо сказал он.
Она кивнула.
— Кого? Неужели нас?
— Да.
У него остановилось сердце.
— Меня? — спросил он.
Подошел Гриша и поставил на столик два потных ледяных бокала.
— Нет, — ответила она.
— Володьку? — сказал он с горечью.
— Да.
Гриша тихонько ушел.
— Какой милый мальчик! — сказала она. — Сколько ему лет?
— Семнадцать.
— Неужели семнадцать? Вот забавно! Ты знаешь, он совсем не похож на Быкова. Даже не рыжий.
— Да, время идет, — сказал Дауге. — Вот я уже и не летаю.
— Почему?
— Здоровье.
Она быстро взглянула на него.
— Да, ты неважно выглядишь. Скажи… — Она помолчала. — Быков тоже скоро перестанет летать?
— Что? — спросил он с удивлением.
— Я не люблю, когда Володя уходит в рейс без Быкова, — сказала она, глядя в окно. И опять помолчала. — Я очень боюсь за него. Ты ведь знаешь его…
— При чем здесь Быков? — спросил Дауге неприязненно.
— С Быковым безопасно… — ответила она просто. — Ну, а как твои дела, Григорий? Как-то странно, ты — и вдруг не летаешь.
— Буду работать в институте, — сказал Дауге.
— «Работать»! — Она покачала головой. — «Работать»… Посмотри, на кого ты похож.
