– Это от тебя или от Хоффера? – спросил я.
– От меня. – Ее пальцы осторожно коснулись моего лица. – Возвращайся живым.
В дверях она помедлила, нерешительно посмотрела на меня, и на лице ее отразилось смятение. Ей хотелось сказать мне что-то очень важное, но страх все же заставил ее молчать.
Я вдруг почувствовал прилив нежности к ней, приложил палец к губам и улыбнулся.
– Не говори ничего. Роза, не надо, если действительно боишься его.
– Очень боюсь, – выдохнула она и побледнела. – Он так жесток, Стаси. Ты не можешь даже представить себе, насколько жесток.
– Ты расскажешь мне все, когда вернусь. Тогда это уже не будет так важно. – Я открыл дверь и поцеловал ее так, как целуют при расставании, стараясь надолго сохранить в памяти ее очарование и нежность. – Я переживу все, Роза Солаццио, а в особенности всяких хофферов.
После ее ухода я пристегнул к поясу кобуру со «смит-и-вессоном» и поправил берет. Из зеркала на меня смотрел кто-то знакомый мне еще до «ямы». Что он здесь делал? Над этим стоило бы задуматься, но время выпало очень неподходящее. Я закрыл за собой дверь и спустился вниз к остальным.
* * *
Крейсерская скорость «Сессны-401» достигала двухсот шестидесяти миль в час. Это означало, что мы окажемся над целью уже через двадцать минут полета. Мы отложили вылет на час, потому что огромная, круглая луна вовсю сияла на небосводе и ночь никак не становилась темнее, чего с таким нетерпением ждал Бёрк. Облачность, которую обещал прогноз погоды, все не собиралась, и в конце концов скрепя сердце он назначил вылет на час ночи.
Верда заявил диспетчерской в Пунта-Райси местный полет в Джелу, что в любом случае означало пересечение гор. Небольшое отклонение от маршрута, выход на цель – и потом в течение нескольких минут он вновь ложился на свой прежний курс.
Включая тренировочные прыжки, когда Бёрк обучал нас в Конго, я прыгал всего девять раз. Так что мне предстояло совершить десятый прыжок – юбилейный. Правда, такие занятия никогда не доставляли мне удовольствия. Парашютист – весьма неуклюжее создание, стесненное жесткими правилами полета. Парашют типа "X" весит двадцать восемь фунтов, страховочный купол – еще двадцать четыре. И это только чистый вес. Добавьте еще около сотни фунтов ранца со снаряжением, и вам станет понятно, почему парашютист может успешно двигаться только вниз.
Даже без пассажирских кресел в самолете едва хватало места для передвижения со всем нашим снаряжением. Бёрк натянул в салоне фал собственного изготовления и вместе с Вердой снял трап-дверь, которая могла помешать нам во время прыжка.
