В волчьем темпе[43] пробежал около километра, держась строго на середине проспекта и услышал, как в эфире меня беспокойно хэлпит Айвар. Оказывается, этот шлемазл никуда не уехал, когда увидел что погони нет, а крутанул кольцо вокруг района, и теперь, радостно крича в эфир, спешил ко мне на помощь. Это хорошо, а то старый я уже кроссы бегать.
Как же это здорово — проснуться не от дребезжания будильника, а потому, что выспался! Причём эдак хорошо, можно сказать, вкусно выспался. Даже Айвар, в соседней комнате, сегодня не храпел, что само по себе странно; обычно стены он переливов трясутся. На первом этаже Аста гремела тарелками, оттуда доносится вкусный аромат кофе. Эх, сам себе завидовать начну. Умеет же она вкусно кофе варить; был бы холост, ей-богу, соблазнил бы и женился. И почему я не мусульманин? Две жены — сказка, мечта поэта. Хотя, как утверждает одна старая песенка, есть одно «но», — тёщи при таком раскладе тоже входят в комплект, причем, естественно, в двойном размере. Да-а, нет в мире полного и безоговорочного счастья. Заглянув в комнату к Айвару, увидел мирно спящего коллегу, причём спал крепко — умотали Сивку крутые горки. Ладно, пусть дрыхнет — у нас по плану выходной, будем отдыхать, отъедаться и отсыпаться.
Спустился вниз и отправился мыться в пристройку. Всё-таки золотые руки у Альгиса; пока мы занимались хомячеством, он сделал нам полноценный душ, причём не просто лейка какая-нибудь, а с горячей водой. Повезло нам, что у него генератор есть, очень повезло! Пока приводил себя в божеский вид, услышал веселое девичье щебетанье и какой-то мужской голос, причём явно знакомый.
— А у нас гости, — встретив меня на веранде, заявила Аста. — Твой старый знакомый пришёл, очень приятный мужчина. Меня с ним и его женой вчера Альгис познакомил, только я не успела рассказать, когда вы вернулись. Мне завтрак помог делать и он тоже медик, вот! — она крутанулась на каблуках и улыбнулась.
— Знакомый медик, кто такой? — потом меня озарило. — Док!
Я зашёл на кухню, где за столом с чашкой зелёного чая, сидел Лешка. Алексей Менарис, мой старый знакомый, хороший хирург и по совместительству дальний сосед по даче. Эдакий классический живодёр с дипломом врача и внешностью средневекового пирата. Причём это сравнение ему, вероятно, льстило; он даже отрастил для полноты образа рыжую шкиперскую бородку и теперь оглаживал её с жутко довольным видом. Правда, сейчас на плече у Алексея сидел не попугай Сильвера, а мой кот, который, по непонятной для всех причине, жутко его любил. Наверное, потому, что Док — единственный из моих знакомых докторов, кто никогда ничего Лёвке не лечил.
