Ищем дальше и вскоре понятно, что часть из них имеет вторую наколку, на втором предплечье и их число — несколько десятков. Неужели так просто? Сотники. Тогда сейчас и генералы проявятся? Тысячи фотографий рук, ног, спин и задниц мелькают уже несколько часов, когда такое же озарение приходит к Сперку, молодому психологу из второго поколения. Губы!
У генералов кроме наколок надорваны или чем-то надрезаны губы, что придает им отталкивающий вид, но ведь это война, хоть и тихая и губы не жалко. Да, это достойные противники. Все генералы не просто убийцы, они все как один — Организаторы! Тайные притоны, банды были когда-то в их руках и здесь они тоже проявили себя. А простые бандиты давно уже лежат в земле, пушечное мясо налётов и разборок.
Боже, какие же мы простофили! Спрятались за мощь компьютера, а забыли про силу интеллекта. Как же они общаются? Наверняка что-то передают через наивную охрану, которая может оказаться совершенно неосведомленным почтальоном. Не мысли же они читают. Но на сегодня сил уже нет, для меня это — глубокая ночь, надо отдыхать.
Мы разлетаемся. Кто по ячейкам, кто на дежурства. Я прошу всех пристально просмотреть съемки из жизни подпольных генералов, отмечая все самые незначительные эпизоды, всё, что раньше казалось нам пустым фоном нашей спокойной жизни. А решать будем завтра. Не хочу ни есть, ни пить, устал.
Я проплываю по коридорам "на автомате", влетаю в свою ячейку, влезаю в кокон и с ужасом понимаю, что не могу уснуть, несмотря на боль в глазах, онемевшие мозги и тихую музыку в ушах, услужливо включенную Керном.
И бесполезно вертеться, всё равно ничего поделать. В пустоте маячит угрюмый и в то же время человечный взгляд уголовника, который не хочет быть зарезанным как свинья и не хочет умереть вдали от своей, одному ему понятной Родины.
Почему мне дано сейчас право решать его судьбу. Кто я такой?
Ведь по Инструкции всех участников сговора я обязан отправить в расход. Убить! Казнить. Да как угодно этот процесс называй, он лучше не становится.
Такого оборота в своей жизни я как то не ожидал.
Рассуждения о добре и зле всю жизнь мучили меня, ещё в юности, когда не обремененные заботой о хлебе мозги могли позволит себе многочасовые отвлечения на любые темы.
Что есть Добро? Что есть Зло? Кто есть судия, владеющий правом однозначно решать и ставить клеймо на поступке как санэпидстанция на свиной туше — жирное чернильное клеймо: "Сие есть Зло"!
Кто такой святой и безгрешный может сказать о себе "Я — судия Вам!"!
