Девушка выскользнула из постели и в сумраке огромного дома с гуляющим по заброшенным комнатам эхом отыскала спальню Лизы. Марк запретил ей сюда приходить, но он спит, а она всего лишь посмотрит на нее, не более — пока что.
Девочка, миниатюрная, премиленькая, с длинными светлыми локонами и пухлыми губками, утопала в атласных подушках и кружевах покрывал, — Марк выбрал для нее самую изысканную, после их с Изабель комнаты, спальню. Личико ее заливала мертвенная бледность, дыхание было едва слышно, сердце билось медленно, неохотно. Тонкую шейку украшала повязка с проступившим пятном крови — след укуса, от которого не останется ни единого шрама. Меньше чем через пару суток она проснется, зверски голодной, ничего не понимающей, с ощущением невообразимой силы в каждой клеточке тела. Воспоминания о прошлом потускнеют, утратив свою важность, и новая жизнь радостно заключит ее в свои объятия. Жизнь, где будут волшебные ночи, охота и божественный вкус крови. Интересно, она убивать-то сама сможет? Изабель ничего не слышала о существовании детей-вампиров. Неужели Лиза навеки останется такой — маленькой девочкой, бессмертной пленницей в теле ребенка? В таком случае, Марк жестоко с ней обошелся. Изабель на мгновение стало ее жаль — но она тут же отогнала это неуместное для вампира чувство. Скоро, маленький ангел, очень скоро ты простишься с ночной жизнью, едва ее вкусив. А пока что, спи крепко и смотри свои самые темные сны.
* * *
Яна с неприязнью рассматривала заявившихся в роскошный номер Джейдена девиц — одна была долговязой, худой и рыжей, с россыпью веснушек на лице и плечах, и звали ее Таней; вторая, чуть полноватая блондинка с угрожающе алым ртом и хищным взглядом, носила вычурное имя Анжелика. Обе щеголяли нарядами, которые уместнее было бы назвать нижним бельем, и уже через полчаса после прибытия с легкой руки гостеприимного хозяина набрались до полной потери адекватности. Таня вальяжно растянулась на полу гостиной, сунув в рот трубку кальяна и зазывно улыбаясь Джейдену, который, наверное, казался ей этаким сынком богатого иностранца, а глупо хихикающая Анжелика устроилась на диване, прильнув к невозмутимому Каину. Яна сидела в кресле напротив, сжав в руках стакан с коктейлем из коньяка и колы, и старалась не обращать внимания на происходящее вокруг. Она-то, в отличие от этих размалеванных идиоток, прекрасно знала, чем все это кончится. Была бы ее воля, она бы просто встала и ушла в другую комнату, но Каин велел ей остаться, а, памятуя о случившемся в баре, перечить ему она не посмела.
