В свое время я довольно много заплатил за это техническое новшество, и, когда я работал на Янни Китроса, такой глушитель мне был просто необходим. При удачном стечении обстоятельств с его помощью мы могли бы незаметно покинуть гавань. Это было для нас основной задачей.
Морган скрылся в темноте, а я, бережно вытащив Гийона из машины, двинулся за ним. Тело Гийона было чертовски тяжелым, но теплым, что вселяло определенные надежды.
Сара, как тень в ночи, шагала за мной. Я ощущал крепко-соленый запах моря. Легкий бриз гнал по воде прямые длинные волны, которые колыхали стоящие в гавани рыбацкие лодки и наполняли ночь тревожными звуками несмолкаемого рокота.
Я посоветовал Саре проявлять осторожность и по каменным ступенькам спустился вниз. Там нас ждал Морган, чтобы помочь забраться на борт катера. В самом конце пирса ярко светил фонарь.
В салоне катера горел зажженный Морганом свет, шторы на окнах были плотно задернуты. Я осторожно положил Гийона на койку и сел рядом. Его мраморное лицо было холодным, но было заметно, что он еще дышит.
– Вид у него неважный, – сказала Сара поникшим голосом. Я кивнул. Единственное, что я мог сделать, это, не теряя надежды, отвезти его как можно скорее в Александрию. Всего один час езды. У него еще был шанс.
Я поднялся, Сара подошла ко мне ближе:
– А потом? Что вы скажете, когда Хаким и Ибрагим вас найдут?
– Придумаю что-нибудь. Как только я его сбагрю, они уже ничего не смогут доказать. А вы с Алеко уезжайте как можно скорее обратно в Александрию. Никто не должен знать, что вы замешаны в этом деле.
– И это все, что вы хотите?
– Будьте благоразумной. Хоть раз в жизни будьте благоразумной.
Она внимательно посмотрела на меня, затем повернулась и направилась к выходу. Я поднимался за ней по лесенке, ведущей из салона, когда услышал слабый рокот включенного мотора.
Дойдя до перил, она остановилась, затем повернулась ко мне. В темноте ее лицо казалось совсем белым.
– У вас ничего не выйдет, Сэвидж, и вы это знаете. Правда?
– А вы ожидали от меня, что я оставлю его здесь гнить.
– Нет, вы никогда бы этого не сделали, – после продолжительной паузы медленно произнесла она.
Я удивленно засмеялся:
– Забавно, но иногда жизнь превращается в сущий ад. Ну а теперь трогаемся.
Сара перешагнула через перила. Когда она ступила на нижнюю ступеньку каменной лестницы, я с нежностью "в голосе произнес ей вослед:
– Было очень приятно встретиться с вами, Сара Гамильтон. Вы просто золото. И не позволяйте никому говорить о вас иначе.
