Проводив Акимку с Якушкой, он сперва полагал, что виной плохому настроению — тревога за недорослей. А потом поймал себя на зависти. Ему хотелось куда-то спешить сквозь ночь, с кем-то схватываться насмерть. И уютные объятия Матрены Даниловны, какими ни один здравомыслящий домовой бы не пренебрег, не выдерживали сравнения с этим странным желанием.
Хотя домовые в большинстве своем очень рассудительны, Евсей Карпович принял решение скоро и беспощадно — по отношению к себе. Он лишил себя ночного сна в мягкой постельке и компьютера, к которому пристрастился, на неопределенный срок и поспешил вслед за разведчиками.
Сам себе он твердил всю дорогу, что негоже отправлять молодежь на такое дело без присмотра. И сам же понимал, что в присмотре тут нуждается не только молодежь…
Надо сказать, прибыл он вовремя. И заорал в самую подходящую минуту.
Якушка, не рассуждая, а лишь повинуясь, дернул свисавшую из заплечного мешка петлю. Тут же мешок раскрылся, оттуда выскочил большой клетчатый платок, прихваченный веревками за уголки и не только, раскрылся — и вместо падения стремглав Якушка опустился хотя и быстро, но без членовредительства. Правда, грохнулся на бок, и платок протащил его по траве.
Евсей Карпович бежал к нему изо всех сил, но Акимка первый оказался рядом. Он сгреб в охапку платок, а потом оба разведчика понеслись, что хватало силенок, потому что вихорь, упустив добычу, сильно рассердился, укоротился ростом, зато расширился и, загребая в свои круги все больше пространства, двинулся следом за домовыми.
— К речке! К речке бегите! — кричал издали Евсей Карпович. — Под бережок!
Речка с полуразвалившимся мостиком была совсем близко. И Евсей Карпович рассчитал правильно — берег, хоть и невысокий, был крут, и под ним вода вымыла места столько, чтобы домовые, спрятавшись, оказались под глинистым карнизом и чувствовали себя в безопасности. Правда, искать спуск не было времени — соскочили, как умели, и замочили лапы.
Вихорь прошел верхом — с берега по воде, и на середине речки, видать, отяжелев от влаги, осыпался, исчез.
— Ахти мне, — сказал Акимка. — Ну, набрались страху…
— Хитер Евсей Карпович, — ответил на это Якушка. — Я думал — заговор! А никакой не заговор…
— Это называется парашют, — в длинной и вислой траве, что свисала прямо над разведчиками с обрыва, появилась знакомая физиономия. — Смотри ж ты, сработал… Вылезайте, молодцы… Стоп! Все назад!
И сам Евсей Карпович тут же соскочил к разведчикам.
