— Гэри говорит то же самое, — сказала Рози. Анук оставила ее реплику без внимания.
Айша поспешила перевести разговор на другую тему:
— Так о чем ты хотела с нами поговорить? По телефону ты сказала, что тебе нужно с нами посоветоваться.
Я хотела посоветоваться с тобой, подумала Анук, а вслух сказала:
— Я подумываю о том, чтобы уйти с телевидения. Хочу все же попробовать написать свой роман. А то я только говорю и говорю о нем, а до дела никак не доходит.
Рози с Айшей взвизгнули, будто девчонки. Они были несказанно рады за нее.
— Конечно, уходи, — поддержала ее Айша. — Мы все думали, сколько еще времени тебе понадобится, чтобы принять это решение.
— Ты должна уйти, — согласилась Рози. — Непременно. У тебя хватит решимости, Анук.
— Знаю. — И, подтверждая то, что ее подруги не смели произнести вслух, добавила: — А что мне мешает? Детей у меня нет.
Рози показала ей язык. Она была прощена.
— У Гэри такие же мысли. Хочет снова заняться живописью.
Анук с Айшей украдкой переглянулись. Сравнение Рози было неуместно. Гэри не обладал ни дисциплинированностью, ни талантом. Называть его художником можно было разве что в шутку.
— Давайте возьмем еще бутылку.
И они пустились во все тяжкие. Позже вечером, вернувшись домой, Анук тотчас же кинулась в туалет, где ее стошнило несколько раз — такого с ней не было более двадцати лет. Она выдавила из своего организма все — и съеденную пищу, и выпитое вино, и ей казалось, что с каждой потугой она выталкивает из себя своего ребенка.
На следующее утро Рис пришел, когда она еще спала. Она проснулась от запаха жарящейся яичницы с ветчиной. Она помчалась в туалет, где ее опять стошнило.
— Должно быть, вы вчера здорово накачались. — Опустившись на корточки подле нее, он вытирал ей лоб.
— Это уж точно, — жалобно простонала она. Он помог ей вернуться в постель. — Прости, Рисбо, у меня нет аппетита.
— Ну и горазды же вы пить, девочки. Вам мужиков перепить — раз плюнуть.
Ничего подобного, хотела ответить она. И не потому, что мы женщины, а потому, что нам уже не двадцать пять. После этого мы несколько дней приходим в себя. Она подумала, не сказать ли ему: Рис, у меня будет ребенок. Ты на время оставишь работу, чтобы помочь мне вырастить его, пока я буду писать свой роман, ладно? Она глянула на него: он лежал рядом с ней, рукой подперев голову. Возможно, он согласится. Возможно, станет с радостью ей помогать и возненавидит ее лишь многие годы спустя.
Она ущипнула его за нос:
