— Ладно, — сказал я.
К бревну подошли Серёга с Лёхой, бесшумно появившись из темноты.
— По улице пойдём или по меже? — сразу же спросил Лёха.
— По меже сейчас темно, — Колька посмотрел на небо. — Если б луна была, можно было б и по меже.
— А по улице всех собак побудим, — проговорил Лёха.
— Ни чё, мы тихонько, — сказал Колька полушёпотом, и поднялся с бревна. — И разговаривать в голос не будем. Уговор?
Мы согласно кивнули, и как четыре шпиона, молча поплелись по тёмной улице, освещённой лишь августовскими звёздами. Отовсюду пахло коровами и свежескошенным сеном.
— У нас Зорька ни сёдьня завтра отелится, — прошептал Серёга Лёхе.
— Тс, — прошипел Колька. — Уговор же был не разговаривать.
— Ладно, ладно, — Серёга обиженно махнул рукой.
Мы шли несколько минут, словно какие-то воры, таясь и прислушиваясь. Возле полуразвалившегося забора мы одновременно остановились. Забор в темноте выглядел чёрным размытым пятном, и я невольно вздрогнул, представив, что мне придётся идти за него, туда, в тёмный двор, и что ещё хуже, в сам дом. Я уже и сожалеть начал, что так легко согласился, но идти на попятную было стыдно.
— Вы только у двери стойте, — дрожащим голос сказал я.
— Не, мы тебя тут подождём, — ответил за всех Лёха.
— Как это тут? — не понял я.
— Мы не уговаривались вместе идти. Сам иди.
Я стоял, как вкопанный.
— Что, испугался? — спросил Лёха с презрением. — Фу, я так и знал. И нечего было сюда идти. Он всё равно испугался.
— Ничего я не испугался, — буркнул я. — Только от забора ни на шаг, понятно?
— Угу, — кивнули пацаны.
И я глубоко вздохнув, шагнул вперёд.
Высокая трава влажно заелозила по лицу. Я отталкивал её правой рукой, а в левой сильно сжимал фонарик. Я шёл почти на ощупь, экономя батарейки, и высокая трава была похожа на священников в чёрных рясах, которых я видел в здешней церкви, когда ходил туда вместе с бабушкой. В темноте я наткнулся на стену дома и испуганно остановился.
— А что если открыть ставню и посветить внутрь? — подумал я, но от одной этой мысли мне стало мутно, и я простоял несколько минут на одном месте, пытаясь убедить себя, что никаких привидений конечно не существует.
Наконец, я смог сделать несколько шагов, ведя рукой по влажной стене. Дойдя до угла, я снова остановился, а потом двинулся прямо, припомнив, как выглядит двор.
— Так, колодец справа, — стал я разговаривать с собою шёпотом, чтобы не дать разговориться страху. — А дверь значит прямо.
Я наткнулся прямо на неё, и почувствовал пальцами потрескавшиеся, шершавые остатки краски.
