Правда, музыкант обмолвился, что раньше «до Маши» писал совсем другие песни, но «она стала моей музой».
В этом месте я едва не наехал, мол, что же тогда ты себя с ней так ведёшь?. Но сдержался. Всё-таки чужая семья — потёмки не меньше, чем чужая душа. Может, это он при посторонних стесняется проявлять тёплые чувства? Молодой ещё, не знает, как себя с любимой женщиной при мне держать. Короче, хоть и не сильно хочется, но понять можно.
Через полчаса мы закончили.
— Давайте договоримся так, — сказал я, собирая свои вещи, — я в расшифрую запись диктофона, приведу всё в божеский вид, потом, максимум через неделю, отправлю вам — на утверждение. А потом уже в печать. Договорились?
— Да, — сказал Владимир и взял гитару, — дорогу сами найдёте?
Начиная привыкать к его беспардонности, я только вздохнул, попрощался и вышел из студии.
В коридоре Маша протирала многочисленные фотографии Владимира в рамочках, висевшие по стенам. Из-за двери зазвучала музыка.
— Закончили? — солнечно улыбнулась женщина.
— Да.
— Может быть, пообедаете? — легко и совершенно искренне предложила она.
Мне очень захотелось остаться. Но это было неправильно, и я отказался. В качестве компенсации я оставил Маше свою визитку, в тайне надеясь, что у неё когда-нибудь найдётся ко мне какое-нибудь, пусть даже самое пустяковое, дело.
Я ещё немного потоптался в дверях, потом, сообразив, что выгляжу как подросток, который никак не может расстаться с девушкой, попрощался.
Дома я зашёл в свой живой журнал и написал: «Сегодня видел самую красивую женщину мира. Через что — счастлив исключительно».
И закрыл запись ото всех, включая друзей.
* * *
Несмотря на обещание сделать всё за неделю, я изготовил интервью за три дня. Стимул был сильнейший — я хотел опять увидеть Машу. А как это сделать без повода, я не придумал.
Я отправил получившийся текст Владимиру по электронной почте и почти тут же позвонил ему на домашний.
Трубку сняла Маша.
— Это Удальцович, — сказал я, поздоровавшись.
— Да, Егор, я узнала, — даже не видя её, я понял — она улыбнулась.
— Маша, я отправил Владимиру текст интервью. Вот, хочу убедиться, что всё дошло.
— Я сейчас проверю. Подождёте минутку?
— Конечно.
С минуту в трубке слышались шорохи и скрипы, потом раздался Машин голос:
— Да, всё дошло, спасибо.
Я в ответ тоже поблагодарил её и положил трубку. И выругался.
Чёрт! Я — журналист в третьем поколении! — не смог найти слов, чтобы ещё немного продлить общение с этой женщиной. Плохо, плохо, плохо!
