В этот момент у меня запиликал сотовый.
— Ну, вот видите, — засмеялся Игорь Олегович, глядя на мою вытянувшуюся физиономию, — точно по расписанию. До завтра.
Он кивнул и пошёл прочь.
— Подождите! — окликнул я его, не обращая внимания на трели телефона, — Вы что, в ФСБ работаете?
— Почти, — улыбнулся Игорь Олегович, — почти.
* * *
Я подышал на стекло и соскоблил ногтем иней. Всё равно ничего не видно — снаружи окно заляпано грязью. Ругнувшись про себя, я натянул перчатку. Троллейбус, зажатый в пробке, дёрнулся и проехал ещё десяток метров.
Один в один — я сейчас. Михась Балашевич перед срывом говорил что-то похожее. Мол, зажали, взяли за жабры и выжали досуха. Через неделю он напился до чёртиков и слетел с набережной, пробив машиной ограду. Эх, Михась — три года отпахал, а большинство через год уходит. А больше двух лет почти никто не выдерживает. Ну, разве что я — уже четыре с половиной года в Конторе, на боевом посту.
И только сегодня сорвался…
Троллейбус остановился, и я вышел на остановке, едва не поскользнувшись на мокрых ступеньках. Спас поручень. Да, мне бы сейчас такой не помешал. Только где взять?
Дул сильный ветер, в свете фонарей танцевали снежинки. Я поправил шарф, подтянул перчатки и подошёл к киоску. За павильоном остановки, визжа и смеясь, сновала ребятня, пацанята лет двенадцати. Пулялись снежками, благо погода что надо — оттепель ещё не закончилась.
Одни из мальчишек, пробегая мимо, поднырнул под поперечную перекладину металлического каркаса павильона. Но под снегом оказался лёд и мальчишка, поскользнувшись, ударился лицом.
Никто из стоящих на остановке людей не шелохнулся, чтобы помочь ребёнку, а его друзья, испугавшись, куда-то исчезли. Он лежал один на снегу, закрыв лицо руками и рыдая навзрыд. Маленький одинокий человечек в самом сердце снежного королевства, где без отдыху прогуливается Снежная Королева.
Самое время было бы пожалеть мальчишку, но без аппаратуры, это сделать невозможно. Ну и пусть. Я подошёл к пареньку и, присев над ним, аккуратно отнял руки от лица.
— Тише, боец, успокойся. Дай посмотрю, что у тебя.
Мальчишка зашёлся новыми рыданиями. Жалость сжала горло, но без аппаратуры я бессилен. Давно шла речь, что ведутся разработки, которые позволят создать маленькие, карманные кристаллы, но дальше разговоров дело не шло. Что ж, остаётся простое человеческое участие. Никакой машинерии и мистики.
Я зачерпнул горсть снега и протёр мальчишке лицо, убирая кровь. Пацанёнок тихо заскулил, но сдержался, не заревел.
