— Ты заплатил?! — крикнула она, перекрикивая матросскую песню про кока, который свалился в котел и сварился. — Ну, хозяину?!
Мевев кивнул.
— Он не жаловался?! Что мало?!
Мевев поднял ладонь и покачал ею из стороны в сторону: «Постольку-поскольку».
— Ну и ладно! Я плачу вперед, так что пусть радуется! Сегодня все должно быть как надо!
Офицер кивнул.
— Где вино?!
Для моряков было пиво и водка, но Тюлениха Риди не пила что попало. Ну, может быть, иногда.
Мевев ткнул большим пальцем за спину. В глубине таверны, на маленьком столике в углу, стояли три солидных кувшина; сидевшая на плече бородача капитанша заметила их без труда, хотя в помещении было полно народа. Возле кувшинов стояли на страже два обиженных на судьбу матроса, переминаясь с ноги на ногу и голодными взглядами окидывая еду и выпивку на столах, пляшущих товарищей и полуобнаженных девиц.
Тюлениха справилась с серьгой и развела руки, заигрывая с Мевевом: «Ну как тебе?» Большое кольцо касалось верхней губы — не хватало только цепи и вбитого в землю колышка. Мевев покачал головой.
— Никто не добирался?! Ну, до вина?!
Мевев пожал плечами.
— До твоего вина? Совсем глупая? — спросил он.
— Ну тогда пошли пить!
Все как раз ревели припев, и приглашение потонуло во всеобщем шуме, но Мевев понял, поскольку кивнул и направился к кувшинам. Ехавшая на плече бородача капитанша врезалась лбом в дверной косяк, но не упала, поскольку «конь» держал ее за ноги чуть ниже колен, лишь откинулась назад, после чего снова выпрямилась и рявкнула на своих собравшихся в зале парней, которые только теперь заметили прибытие капитанши. Дикий рев возвестил миру о том, как сильно они ее любят. Вскочив с мест, моряки почти одновременно опрокинули кружки, выкрикивая здравицы в ее честь. Однако сюрприз был еще впереди: оказавшись посреди зала, Слепая Риди в одно мгновение промокла насквозь, облитая превосходным вином из опрокинутой над ее головой бочки. В низких помещениях таверны висящую под кровлей бочку наверняка бы заметили, и шутка удалась лишь потому, что не щадившие усилий матросы вырубили в потолке большую дыру и поставили бочку этажом выше. Ошеломленная Тюлениха несколько мгновений не могла перевести дух, после чего начала вопить на чем свет стоит, обещая команде хлеб и воду, карцер, протяжку под килем, украшенные висельниками реи и все такое прочее. Мокрый, как и она, рыжий посадил ее на ближайший стол, шлепая ногами по мелкому морю разлитого вина. В таверну набивались пирующие с улицы, привлеченные взрывом радости, по сравнению с которым залпы бортовых орудий «Трупа» звучали совершенно невинно. Обычно не склонный к веселью Мевев, который о подготовленном сюрпризе знал, посмеивался себе под нос, слушая брань капитанши; за свою шкуру он был спокоен, поскольку Риди понимала толк в шутках. Она умела гневаться на команду, и каждый виноватый действительно предпочитал прыгнуть за борт, чем дожидаться наказания, которое назначит ему капитанша. Но ни за какую шутку она никого никогда не наказала. Как это обычно бывает, какой-то способный матрос, слушая обещания капитанши, в мгновение ока сложил их вместе, и из угла, перекрывая смех, поплыли первые строчки песни, начинавшейся со слов:
