Тропинка, по которой я шел, должна привести через полкилометра к грунтовой дороге, построенной когда-то в викторианскую пору и ведущей в сторону порта Мари-Луиза. Эта дорога привела бы меня в Шарлоттстаун или в Гранвиль, а дом Сеньора находился именно там. Разумной показалась мысль, что немецкий солдат на велосипеде может добраться туда гораздо быстрее, чем Оуэн Морган – пешим ходом, ковыляющий через поля, на которых могло быть больше сюрпризов, чем упоминал Джо Сент-Мартин.
Через некоторое время почва на тропинке под моими ногами изменилась, и, когда я включил велосипедный фонарь под кожухом, мне стала ясна причина: тропу засыпали гравием и залили битумом. Как я обнаружил позже, немцы починили большинство старых грунтовых дорог и троп на острове для повышения пропускной способности в период ведения основных фортификационных работ.
Это, несомненно, облегчало мне задачу, и, сев на велосипед, я покатил вдаль.
* * *
До дома Сеньора было чуть больше мили, и на протяжении пути я не встретил ни души. Когда я приблизился к взлетно-посадочной полосе и собирался сворачивать налево, на дорогу в Гранвиль, то увидел приближающийся свет фар. Было поздно скрываться, так Что я замедлил движение, опустил голову и уступил дорогу. Мимо меня проехал и повернул на Гранвиль грузовик. У меня создалось впечатление, что водитель помахал мне, а затем его грузовик исчез в ночи.
Я покатил дальше, чувствуя в животе пустоту. Несколько сотен ярдов, всего лишь несколько сотен ярдов до Симоны! Что она скажет? Как поведет себя? Узнает ли меня? Нет, это было совсем невероятно.
Я свернул за поворот и увидел дом Сеньора – внизу, в лощине среди буковых деревьев. Двор был освещен. Тусклый свет позволял разглядеть: что-то там не так... Ага, вот оно что: во дворе три бронемашины и лимузин, у крыльца – часовой, над входом – нацистский флаг.
Опять Джо Сент-Мартин! Что ж, придется и за это с ним рассчитаться, непременно придется. Я проехал, мимо главных ворот, куда заруливал обогнавший меня грузовик, и двинулся дальше.
В темноте подо мной лежал Гранвиль, деревушка в двенадцать – пятнадцать домов, сгрудившихся вокруг старой спасательной станции. Гранвиль, где, по словам Джо Сент-Мартина, оставался один Эзра Скалли. Неужели и тут Джо солгал? Надо проверить, иначе нельзя. Я спустился сквозь тьму, подъехал к первому дому и оставил велосипед за изгородью.
Кругом стояла небывалая тишина, как в деревне мертвецов, ни единой живой души, лишь вдалеке тихо пошумливало море.
