Я взял Викторию за руки.
— Сейчас мне нужно поговорить со священником. А затем я приеду к вашей стоянке.
Она недоверчиво сдвинула брови, и я, не обращая внимания на окружающих, поцеловал ее в губы.
— А теперь поезжай, а то мне придется привязать тебя поперек лошади.
Ее лицо засияло в радостной улыбке. Вспрыгнув на лошадь и объехав «мерседес», Виктория галопом пронеслась мимо Начиты, который от неожиданности чуть не выпал из седла. Развернув лошадь, старый индеец поскакал вслед за девушкой, которая уже была на расстоянии двух ярдов от него.
— Она, по крайней мере, тебя слушается, — заметил Янош.
— Только иногда, — уточнил я.
Я помог Яношу выбраться из автомобиля, и как только мы направились к церкви, на ее крыльце появился Ван Хорн. На нем была черная сутана с белым стоячим воротником, на голове головной убор католического священника — еще один предмет, найденный в сундуке умершего пастора.
— Хотелось бы знать, сколько на все это уйдет времени.
Подойдя к машине, Ван Хорн поднял заднее сиденье и вынул из-под него огромный кусок войлока. Под ним заблестела металлическая поверхность. Сиденье оказалось тайником с двойным дном, и он, опустив в него руки, достал жестяной короб цвета хаки, на крышке которого черными буквами было написано: «Артиллерийско-техническое снаряжение армии Соединенных Штатов».
— Вы бы лучше прошли в церковь, — сказал он, поддерживая ящик обеими руками, затем добавил, обращаясь к Яношу: — И загаси сигару.
Венгр глубоко вздохнул и неохотно швырнул недокуренную сигару на землю.
— Ты не считаешь, что зашел слишком далеко? — недовольно спросил Янош.
Ван Хорн, не обратив внимания на его замечание, вошел внутрь. Самые грязные ругательства уже исчезли со стен, но побелить церковь Ван Хорн еще не успел. В помещении уже почти не пахло ни грязью, ни затхлостью, которые еще вчера здесь сильно ощущались. На алтаре в обрамлении двух свечей поблескивало распятие. Вокруг стояла благоговейная тишина. Оскверненный храм вновь стал святилищем.
Ван Хорн, подойдя к скамье, поставил на нее металлический ящик и открыл его.
— Мы с Кифом хотели бы знать, что ты задумал? Ты не один замешан в этом деле, пора бы это понять, — сказал Янош.
Ван Хорн вопросительно посмотрел на меня.
— Никто не придет на твою службу. Им не до этого, — заметил я.
— Придет де Ла Плата, — ответил он. — А это самое главное. Он явится, чтобы позлорадствовать, и, очень возможно, постарается меня прикончить.
— Но он будет не один, дружище, — попытался возразить ему Янош. — С какой это стати он вдруг явится без своей банды?
