— Когда же он угомониться? А вдруг начнет приставать?
Ник, даже не удостоив пьяного взглядом, посмотрел в окно и сказал:
— Не обращай на него внимания. На улице уже темно, скоро начнется время нечистой силы. Ты ешь, ешь, а то когда ещё придется отведать такой окорок.
— А если кабатчик наябедничает страже, и нас схватят, как грабителей? К тому же, мы не сможем заплатить ему за съеденное.
— Ты серьёзно считаешь, что кто-нибудь осмелится приблизиться сюда? Я сам, если бы не пообщался с Феликсом три ночи подряд, давно показывал бы пятки этому городу. А что касается денег, наоборот, это кабатчик нам должен. Кто освобождает его дом от привидений? Мы. А просто так подобные вещи не делаются! Да про что я говорю — никто ещё никогда таких вещей не делал!
Лианна не ответила, она зажала рот рукой и круглыми глазами смотрела куда-то в сторону чулана. Ник резко обернулся и увидел молочно-белую фигуру, появившуюся прямо из стены, но не приближавшуюся из-за света, который давал камень-светильник Лианны. Хотя Ник и пообщался с двумя привидениями (чем никто на его памяти не мог похвастаться), но отличить одно от другого, конечно, был не в силах. Поэтому он предостерегся и произнес фразу, делающую его побратимом потусторонних сил:
— Арранта оут. Это ты, Феликс?
— Ой, ну, наконец-то! Привет Ник! Куда ты запропастился прошлой ночью? А кто это с тобой? А ты хорошо приделал кусочек моей кости к медальону? Он не оторвется?
— Ты не мог бы задавать вопросы по одному? И, между прочим, за сто тридцать лет ты окончательно потерял всякую вежливость. Или совсем ослеп и не видишь, что перед тобой дама?
Феликс, узрев, наконец, перепуганную девушку, сокрушенно всплеснул руками и изобразил, как он преклоняет одно колено, приложив руку к левой стороне полупрозрачной груди.
— Простите меня, великодушная и прекрасная госпожа. Столько случилось со мной коловращений, что невольно я потерял чувство такта! Молю забыть неуклюжее моё поведение и позволить загладить непростительную вину! Нет предела моим страданиям, ведь ты, восхитительная госпожа, как звезда, что снизошла с небосвода и простерла предо мной красоту свою, а я бесталанный…
Ник, совершенно обалдевший, слушал тираду Феликса. Даже Лианна отняла руки от лица и уже с интересом и почти без страха смотрела на привидение. Наконец, комичность ситуации дошла до неё, и она громко рассмеялась. Ещё бы, ведь никому и никогда призраки не делали комплиментов!
— Ну, вот и славно, — уже не таким выспренним тоном произнес Феликс, — а то я уже начал бояться, как бы милая девушка не упала в обморок. Вы не могли бы пригасить свет? Я не могу приблизиться к вам, чтобы засвидетельствовать своё искреннее расположение к благородной госпоже.
