В понедельник Наумов вышел на работу. Выглядел он значительно лучше, чем третьего дня, хотя и казался вымытым в обесцвечивающей жидкости. Прочитав творение Степана о Сухом Броде, он вызвал в свой кабинет Пальмина.
— Это должно появиться завтра, — приказал он. — По-моему, материал неплохой. Впрочем, прочтите сами. — Когда Пальмин вышел, он обратился к Степану: — Видите, как важно нырять в жизнь, сколько интересного скрывалось за репортерской информатикой в семь строк! Но вид у вас кислый… Опять что-нибудь из области профессиональных переживаний? — Выслушав рассказ Степана, он пошутил: — Вам не везет с транспортом. Вслед за пароходом Ллойда прозевали трамвайные вагоны горкомхоза. И вы уверены, что у вас нет главного, чем должен обладать журналист, — наблюдательности?
— Но ведь это очевидно, Борис Ефимович.
— А мне кажется, что наблюдательность не дар, не прирожденное качество, а средство в труде и в борьбе. Даже прежде всего в борьбе. Продолжим наш позавчерашний разговор. Нурин сразу увидел новый трамвайный вагон потому, что он всей душой болеет за курортное прихорашивание Черноморска. А вы прозевали вагон потому, что курортное благоустройство Черноморска вас не волнует. Наблюдательность! Человек зорок лишь тогда, когда он кровно заинтересован в объекте наблюдения, преследует определенную цель. Стоит над этим подумать…
Наумов разыскал в воскресном номере газеты заметку о вагонах.
— Кстати, по какой линии будут ходить новые вагоны — По городской или слободской?
— Они ходят по городской линии.
— Почему в заметке не указана линия? Не знаете?
Вечером Наумов позвонил из окружкома и приказал Степану:
— Садитесь и пишите заметку порезче о том, что заведующий горкомхозом Пеклевин учинил безобразие. Оказывается, новые вагоны предназначались для слободской линии. По Слободке ползают разбитые колымаги, часто сходят с рельсов, рабочие опаздывают на работу. «Маяк» писал об этом не раз, но Пеклевин упорно нарушает указание городской партконференции об улучшении движения по слободской линии. Заметку о вагонах надо поставить на второй полосе, на фельетонном месте. Скажите это Пальмину от моего имени… Кстати, Киреев, должен вернуться к вопросу о наблюдательности. Если бы вас жгла основная задача газеты — отдавать большую часть внимания рабочей Слободке, мне не пришлось бы краснеть в окружкоме за нуринскую полуфальшивку, проскочившую в «Маяке», мы своевременно схватили бы Пеклевина за руку. Он, как и Нурин, большой любитель пляжей.
