А потом Витька с институтским стройотрядом поехал на какую-то стройку, откуда привез милую девочку Леночку, на которой вскорости женился, и родил Машку.
Семьи Павловских и Задорожных не слишком дружили, хотя на дни рождения друг к другу ходили исправно. Их девчонки, Туся и Машка, между которыми был всего лишь год разницы, подружками так и не сделались. Витька со своей Леночкой жил очень хорошо, но Сашке всегда казалось, что он продолжает любить Дину. Очень уж положительная и правильная была у Задорожных семья. Все по расписанию и режиму. На выходных – обязательно музеи, театры или спортивные мероприятия, в отпуск – в горы или в байдарочной поход. Сашке казалось, что этой бурной деятельностью Витька загоняет как можно дальше в глубь своей души любовь к Дине. Нет, Машку-то он свою любил, конечно, этого у него не отнять, но вот Леночку…
А самому Сашке давно уже обрыдла не только семейная жизнь, но даже и экзотическая внешность жены, которая, надо признать, год от года продолжала хорошеть. Из тоненькой черноглазой девочки она превратилась в роскошную женщину, на которую на улице оборачивались мужчины любого возраста. Павловского же почему-то совершенно не возбуждали ни ее еще больше потемневшая, оливковая кожа, ни густые русые волосы, которые она отрастила до пояса, ни красивый низкий голос. Он не раз ловил себя на мысли, что ему хочется зажать в темном углу Витькину худосочную Леночку. И он был бы совершенно не прочь, если бы Витька приударил за его собственной женой. Предложить такую рокировку до безобразия положительному Задорожному Павловский не мог, а полакомиться Леночкой очень уж хотелось. И однажды обстоятельства сложились так, что он смог зазвать к себе домой Витькину жену. Дина уехала к заболевшей матери, которая в то время жила за городом, на даче, а Туська вдруг возьми да и затемпературь. Павловский решил, что его час пробил, набрал телефон Задорожных и сначала долго рассказывал Витьке, как он совершенно сбился с ног и не знает, что делать с больной девчонкой. Разумеется, Витька сам послал к Павловским свою Леночку с какими-то целебными отварами и примочками.
Леночка делала Туське влажные обертывания, поила своими отварами и настойками, и девочка перестала капризничать и вполне спокойно заснула. В полутемной прихожей Павловский принялся целовать Леночке ручки, вроде как в знак особой благодарности. Осторожно продвигаясь вверх по одной из ручек, пропахшей какими-то, как ему показалось, дурманными травами, он вдруг сделал резкий выпад и прижал Леночку к себе. Она громко ойкнула, но ничего плохого, святая простота, еще не заподозрила.
