Конец «Гончих псов» | страница 12
При виде пламени, охватившего автомашины и танки, Карл не мог отказать себе в последней шутке.
— «Марион», — сказал он Ягвицу, — по-моему, твоих дружков, прежде чем отправить в пекло к дьяволу, неплохо поджарили на земле.
На эту фразу ушло не более пяти секунд, но их оказалось вполне достаточно, чтобы советский летчик прицелился. Сверкнуло пламя, и страшный удар сотряс машину и тело Карла фон Риттена. Но сознание было еще ясное: он понял, что самолет падает, разламываясь, что комбинезон набухает кровью. «Вот и все, — с грустью подумал он. — Какое хорошее было начало, и какой жалкий конец…» А может, еще не все? У него есть парашют, и хватит сил дотянуться до спасательного кольца… Но зачем? Чтобы продлить свою агонию? Хватит… Конец должен быть если не красивым, то во всяком случае не мучительным…
НАКАНУНЕ
Глава первая
Прозвучал третий удар станционного колокола. Дежурный по станции — миловидная женщина в фуражке с красным верхом, священнодействуя, подняла зеленый флажок, словно дирижерскую палочку. Лицо ее выражало неприступную серьезность, подчеркивавшую важность происходящего события.
Лязгнув сцепкой, почтово-пассажирский поезд «Киев — Шепетовка» медленно тронулся от перрона украинской столицы.
В этот момент из распахнутых вокзальных дверей на перрон выскочил лейтенант в темно-синей авиационной форме. В одной руке он держал увесистый чемодан, в другой шинель.
В несколько прыжков он догнал седьмой вагон и с разбега забросил чемодан в тамбур. Проводник, стоявший у открытой двери, успел перехватить багаж и протянул руку лейтенанту. Но тот, освободившись от тяжести, легко вскочил на ступеньку и поднялся в вагон.
— Чуть-чуть не опоздал, — сказал он извиняющимся тоном и достал билет.
Пока проводник разглядывал билет и плацкарту, лейтенант вытер платком влажный лоб и заправил под пилотку растрепавшиеся светлые волосы.
— Где прикажете разместиться? — спросил он, угощая проводника папиросой из пачки «Казбека». Тот сделал широкий жест рукой и, затянувшись ароматным дымком, произнес тоном радушного хозяина:
— Занимайте место, где понравится. Сегодня вагон идет полупустой.
Лейтенанта, чуть не опоздавшего на поезд, звали Андреем Петровичем Рогачевым. Так было написано в его документах. Но по молодости лет (ему шел всего двадцать третий) по отчеству его никто не величал. Курсанты из Борисоглебской авиашколы, где он был инструктором, звали его «товарищ лейтенант», друзья просто Андреем, начальство же обращалось по фамилии, официально — товарищ Рогачев. Правда, был раньше в Борисоглебске человек, которому разрешалось называть его и Андрейкой, и просто Андрюшкой. Но год назад он уехал по комсомольской путевке строить город на Амуре.
