Я говорю о том, что эти дети не были бы лишены человеческих качеств, если бы Виссарион обращался со своим сыном по-человечески, вместо того чтобы его бить. Здесь присутствует не только обычная, передающаяся через поколение трансмиссия от Виссариона к Иосифу и затем от Иосифа к Василию и Якову, но имеет место также эпидемия институционализированного жестокого обращения с детьми, потому что Иосиф смог воплотить свои былые чувства по отношению к «объектам семьи» (Лассуэлл) в своих поступках по отношению к «объектам общества». Это не означает, что другие лица, помимо Сталина, не помогали распространяться эпидемии. Большая часть фактов жестокого обращения с детьми приходится на садистский персонал органов безопасности и ГУЛага, где находились арестованные дети, а Центральный Исполнительный Комитет и Совнарком официально провозгласили закон, позволяющий такие аресты. Но мы можем с уверенностью говорить (наряду с Кривицким, Антоновым-Овсеенко, Хингли, Солженицыным, Орловым и др.), что ответственность за этот закон лежит на Отце Народов так же, как и ответственность за раскулачивание, чистки и другие злодеяния, совершенные в 30-е годы.
Официальная пропаганда в сталинские времена зашла столь далеко, что поставила в заслугу Сталину «счастье» детей в Советском Союзе того времени. Но все, у кого было счастливое детство, имели его вопреки Сталину, а не благодаря ему. В одном из «1001 анекдота» Телесина говорится следующее: «На первомайской демонстрации колонна глубоких стариков несет плакат: СПАСИБО ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ ЗА НАШЕ СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО! К ним подбегает некто в штатском: — Вы что? Издеваетесь? Когда вы были детьми, товарищ Сталин еще не родился!
