Ну как такому пентюху можно было державу оставлять?! Но не о державе болела душа у князя Симеона, а о сыне единственном. Это вотчинник может прекрасно, спокойно и счастливо, всю жизнь без ума прожить до глубокой старости, а государь слабый? Провидел князь Симеон, что после смерти его может обычная смута начаться и Федор в той борьбе не только не устоит, но и не выживет. Вот и получалось, что, надевая на себя корону нежеланную, князь Симеон не только взваливал на себя на старости лет непомерный груз забот и трудов, но еще и смертный приговор подписывал сыну своему единственному и всему своему потомству. Тут призадумаешься!
Вижу, не убедил я вас. Где это видано, пожимаете вы плечами, чтобы человек от престола отказывался? Да хоть бы день один поцарствовать, восклицаете вы, а дальше будь что будет! А что дальше будет? — спрашиваю я вас. И тут же сам и отвечаю: ничего не будет, для вас ничего, так как корона не с головы сваливается, а с плеч, вместе с головой.
Хорошо понимаю, откуда такие мысли в вашу голову закрались. Все от событий последних лет, когда после смерти царя Бориса вокруг престола русского такая свистопляска завертелась, что любую голову закружит. Василий Шуйский, польский королевич Владислав, теперь вот Михаил Романов — воистину стало казаться, что любой может на трон взобраться. Я вперед забежал, но это не страшно, вы эту часть истории знаете, точнее говоря, пока не забыли, все ж таки у вас на глазах протекала. Но началось все не со смерти царя Бориса, а много раньше, с восшествия на престол князя Симеона, тогда был нарушен худо-бедно устоявшийся порядок престолонаследия. Поэтому давайте я здесь все свои мысли по этому поводу выскажу, чтобы не возвращаться к ним впредь.
Итак, в мое время, в то, которое я сейчас описываю, сорок с лишком лет назад, все не так было, как ныне, тогда порядок был! Тогда такую глупость, чтобы хотя бы один день поцарствовать, мог сморозить только родной брат государев, да и то в досаде, что ему даже этот один день царствования не светит. В междуцарствия корона не валялась в грязи, как ныне, а лежала со всем достоинством в кремлевском храме Успения, дожидаясь, пока митрополит возложит ее на главу избранника Божия. И никто к ней руки жадно не тянул! Потому что всяк с молоком матери впитывал, что коли он не чистых великокняжеских кровей, то не по нему эта шапка. Даже и не мечтай! Вот и не мечтали. Ведь, к примеру, если любишь ты удовольствия мирские и не мыслишь о жизни монашеской, так и не будешь ты стремиться к посоху митрополичьему. Клобук монашеский для этого такое же условие необходимейшее, как и кровь великокняжеская для престола. Необходимейшее, но не достаточное. Если и достаточное, то только для мечтаний.
