– Любочка, почему ты не спрашиваешь про музыкальное училище? Забыла?
– Боялась, – сказала Люба.
Сталина Ильясовна скорбно помолчала.
– Инвалидов не берут? – тихо спросила Люба.
– Не совсем так. – Женщина погладила Любину руку. – Есть учебные заведения культуры специально для людей с ограниченными возможностями. И музыкальное отделение тоже есть. Но колясочников не принимают.
– Лестницы? – догадалась Люба.
– Откуда ты знаешь? – удивилась певица.
– А что тут знать. Лестницы – главное препятствие спинальников. Я и в школу только на первый этаж ходила, и в музыкалке не могла учиться, как все, там крыльцо высоченное было.
– Я говорила с ректором, среди ночи его из постели вытащила… Он жалуется, что нет денег смонтировать лифты, пандусы. В общем, я очень расстроена. Тебе придется учиться у меня. Благо ты приглянулась нашему консьержу, вон с каким удовольствием по этажам тебя таскает.
– Жаль, – закусив губу, сказала Люба. – Я не из-за себя переживаю. Мне повезло, у меня есть вы, Коля. А другие инвалиды как же?
– До завтра, Любочка, – виновато сказала певица.
Николай заехал за Любой в одиннадцать часов и отвез ее в ничем не примечательное здание, похожее на бывшую контору завода.
– Готовченко у себя? – спросил Николай в переговорное устройство. – Аджипов к нему.
В двери щелкнуло, и Николай распахнул ее, пропуская вперед Любину коляску. Люба въехала в коридор, уставленный искусственными цветами и пальмами, узкими аквариумами, кожаными креслами и стеклянными столиками на тонких ножках. Люба восторженно уставилась на крошечные светильники, развешанные на натянутой вдоль коридора серебристой проволоке. На стенах в рамках красовались фотографии знаменитых певцов. Некоторые двери были раскрыты, и за ними виднелись экраны компьютеров, перед которыми сидели молодые парни и девушки. На дверях висели забавные рисунки и надписи, броские постеры. С одного из них на коляску кровожадно глянул Мэрлин Мэнсон.
В конце коридора, в небольшом холле, Николай остановился перед стойкой секретарши. Секретарша указала им белую дверь со вставкой из синего стекла.
– Здорово! – поприветствовал Николай Готовченко, сидевшего за огромным черным столом.
– А-а, ждем-ждем: звонили! – сказал Готовченко.
– Юра, вот этой девушке, любимой певице Путина, нужно сделать качественный диск. В сжатые сроки.
– У меня уже есть готовый, – встряла Люба, пошарила в рюкзачке и извлекла диск.
Готовченко взял футляр двумя пальцами, повертел в руках и скривился.
