– Возвращаюсь. Она не любит, чтобы по вечерам бар оставался без присмотра.
Гю пошел на кухню бриться. Альбан последовал за ним и остановился на пороге. Помещение было темным: окно выходило в узкий двор, а лампочка слабой. Гю повертел головой перед зеркалом, висевшим над раковиной. Цыганка один раз заезжала к Гю, после чего засыпала Альбана упреками, рисуя ему картину страданий Гю в обстановке, в описании которой он никак не узнавал квартиру своего кузена…
Гю тщательно распаривал свою жесткую щетину.
– Я возвращаюсь, – повторил Альбан, не пошевелившись ни на миллиметр.
– Кажется, тебе не хочется, – заметил Гю.
– Не в этом дело…
– А в чем? Ты чего, станешь передо мной стесняться?
– Тебе здесь хорошо или плохо? – решился Альбан.
– Ты свихнулся, если спрашиваешь об этом! За мной гоняются все легавые, а я сижу, как король, у отличного парня, который может крепко влипнуть за помощь мне. В прошлом месяце я подыхал на нарах, а сегодня сплю на кровати и пью шампанское. И ты еще спрашиваешь, хорошо мне или нет?
– Ты правильно сказал, – с облегчением вздохнул Альбан. – Повтори то же самое Цыганке, когда она придет, а то меня она слушать не хочет.
– Черт возьми, что это за хренота? – спросил Гю, откладывая бритву.
– Это не хренота. Цыганка каждый день кричит мне, что тебе плохо, что ты один и все прочее…
Альбан замолчал, не зная, что еще сказать.
– Ну, чао.
На этот раз он действительно ушел.
Гю посмотрел на остатки пены на лице. «Если она меня любит, это плохо», – подумал он, представляя свое будущее беглого преступника, которого полицейские постараются убить при первой же возможности, потому что не станут рисковать, дав ему шанс выстрелить первым. Он должен оставаться один, ничего не затевать с Цыганкой. Только не с ней, она заслуживает лучшего. Гю закончил бриться, оделся и прилег на кровать, чтобы было легче думать. Надо будет с ней поговорить, чтобы она не строила себе иллюзий.
В дверь позвонили: два длинных, три коротких. Цыганка. Он взял «кольт» и приоткрыл дверь, надев на нее цепочку и привалившись спиной к стене.
– Это я, – шепнула Цыганка.
Цепочка упала, и она вошла в маленькую темную прихожую. Она только что вышла от комиссара Бло, и поведение молодого инспектора, пожиравшего ее глазами, показало, насколько она привлекательна. Цыганка по привычке шла кружным путем, чтобы запутать след. По мере приближения к убежищу Гю, кровь быстрее заструилась в ее жилах. Она чувствовала себя помолодевшей.
