В следующие несколько медленно тянущихся дней я живу как отшельник, вокруг меня, в камере – пятьдесят человек, а в корпусе их сто, и жить отшельником еще хуже, чем жить в одиночестве. Эти дни ужасны, ночи еще хуже. Я пытаюсь заговорить с другими заключенными, по никто не реагирует. Меня избегают, и я обманываю себя, полагая, что могу разрулить ситуацию, вижу тех же зомби, выжженные оболочки, они бормочут сами с собой и никогда не поднимают глаз, только одинокий Бу-Бу вообще не издает ни звука, все время теребит кучку сгоревших спичек, которые он подбирает с пола и складывает в носок. Однажды ночью он извлекает тюбик с клеем и начинает склеивать эти спички. Он взбудоражен, но скорее печален, нежели безумен, не такой, как те грустные люди, которые пытаются найти ответы на свои собственные вопросы, кивая и качая головой, оглядываясь резко назад и громко смеясь, когда на самом деле нечему даже улыбнуться. И все это время гоблины сидят по ночам вокруг своей свечи, а днем они сидят на ступеньках. Кажется, что они никогда не спят. Просто смотрят и разрабатывают план нападения.
Я убиваю время, как Булочник, как эти плюшевые бандиты, как все из корпуса С, которых я никогда не понимал, марширую туда-сюда по двору, не волнуясь, кто и что обо мне подумает, присоединяюсь к движению. Много часов я провел в камере вместе с зомби, корпус Б – здесь нешуточные лунатики, я поглощаю стряпню Шефа, умываю лицо и отправляюсь на сафари. Пытаюсь поймать позитивный настрой. Думаю о Директоре, и о ферме, и о корпусе С, а когда у меня не хватает сил об этом думать, то я думаю о маме и Нане и хороших временах. Ночами я изо всех сил стараюсь мысленно вернуться с Мари-Лу в Парадайз Бич, но это солнце над заливом теперь становится далекой и слабой вспышкой, соленый морской воздух протух, насекомые молчат, а охотник сидит в засаде. Эти парий ждут, когда можно будет напасть па меня, а мне, чтобы нормально защищаться, нужно оружие, я делаю стеклянный нож из стекла разбитого окна. И все это время другие заключенные притворяются, что они спят, ждут, когда же я расслаблюсь, гаснет все больше огней, появляются серые зоны; и я чувствую ноющее желание заглянуть под кровать, я как сопливец, ищущий гоблинов, но я борюсь с соблазном, в конце концов сдаюсь, не нахожу ничего, кроме раздавленного таракана. Я чувствую себя идиотом, раздумываю над тем, внимательно ли я все осмотрел, и каждая ночь еще хуже, чем предыдущая.
