— Господа, это река Мёз. Мы достигли цели номер один.
Голландец сжался в углу, они же аккуратно настроили бинокли и внимательно осмотрели береговую линию.
Именно Шварц углядел несколько суденышек, привязанных к ближайшему берегу реки, вниз по течению от деревни.
— Посмотрите, господин офицер, — сказал он, — лодки… шесть лодок. Достаточно, чтобы посадить на них половину роты.
Но прежде чем Гейер успел выразить ему свое одобрение, фон Доденбург резко бросил:
— Да, но они прикрыты вражеской пехотой. Видите? Направление на десять часов — две группы, в тех кустах. Похоже, что у них есть пулеметы. Они явно пристреляли это место и готовы смести любого, кто решит туда сунуться.
Снизу донесся голос обершарфюрера Метцгера, строившего согнанных на площадь жителей деревни и захваченных вражеских пленных. Он отдавал им приказы на ломаном немецком, полагая, по-видимому, что так они лучше поймут его — особенно если он будет дополнять свои приказы громким криком и несколькими мощными тумаками.
— Идиот! — проворчал Стервятник. — Ну и зачем это ему надо? Я не могу думать, пока там, внизу, продолжается этот идиотский гвалт.
Шварц склонился через парапет, собираясь передать слова ротного обершарфюреру, но вдруг остановился и обернулся.
— У меня есть идея, господин Гейер. Те, кто окопался на противоположном берегу реки — это же бельгийцы. Они говорят в принципе на том же языке, что и крестьяне из этой деревни. Возможно, у тех бельгийских солдат здесь даже есть подружки. Вы же знаете, как ведут себя солдаты. Особенно если границей служит всего лишь вода…
— К чему вы клоните? — нахмурился Гейер.
— Они же не будут стрелять в сельских жителей, верно ведь? — сверкнув глазами, бросил Шварц и быстро объяснил свой план.
— Великолепно! — воскликнул Гейер, — это отличная мысль, Шварц! — Он с энтузиазмом похлопал его по спине. — Конечно, это сработает!
— Но, командир, — возмутился фон Доденбург, — ведь это же гражданские жители. Вы не можете… — он замолчал, не в силах найти верные слова, чтобы выразить свое негодование.
Стервятник холодно посмотрел на него.
— Мой дорогой фон Доденбург, вы проявляете излишнюю щепетильность, совершенно недопустимую для офицера СС! Разве вы не понимаете, что за нашей спиной выстроилась вся наша армия, а за ней — вся нация из восьмидесяти миллионов душ? Неужели перед лицом этой силы имеет значение жизнь нескольких гражданских лиц?
Гейер не оставил фон Доденбургу времени для дальнейших возражений.
