Шура невесело усмехнулась. Эх, Дианка… В последнее время подруга была увлечена идеей стать в один прекрасный день содержанкой (а то и законной супругой) какого-нибудь немолодого одушевленного кошелька. Вот только эти самые кошельки весьма настороженно относились к стареющей манекенщице.
«Интересно было бы посмотреть на ее нового бойфренда, – подумала Шура. – Куда он смотрит? Почему не пытается помешать бессовестному охмурению спонсора?»
– О чем задумалась? – приветливо поинтересовался татуированный.
– В общем, ни о чем.
Он наконец доел последний шашлычок с ее тарелки. Аккуратно промокнул салфеткой губы. Внимательно посмотрел на Шуру. И сказал:
– Знаешь, Шур, я кое в чем должен тебе признаться.
– В чем же?
– Я вегетарианец.
Она ожидала чего угодно, только не этого.
– А как же… шашлычки?
– Я ими давился. Но ел. Шур, я дурак.
– Это точно, – вырвалось у нее.
– Не мог придумать лучший предлог, чтобы подойти к тебе.
– А что, надо было обязательно ко мне подходить?
Он, казалось, смутился, если человек с татуировкой на лбу вообще может выглядеть смущенным.
– Наверное, это прозвучит банально, но ты меня потрясла.
– Неужели? – Шура нервно хохотнула и машинально одернула юбку.
– Я скромно стоял у стены и думал о том, какие же все здесь ненатуральные. Модельки эти анорексичные. Пузатые мажоры. Я прислушивался к обрывкам их разговоров и содрогался от внутреннего хохота. И тут появилась ты.
Шура внезапно почувствовала, как щеки наливаются пятнистым румянцем неаристократично-свекольного оттенка. Отчего-то ей показалось неудобным смотреть в упор на татуированного Егора, и она, как стеснительная малолетняя дура, уставилась в пол. Вернее, на носки своих туфель, заляпанных – надо же! – майонезом. Видимо, кто-то уронил на ее ноги бутерброд, а она в фуршетной суматохе и не заметила.
– Я сразу обратил на тебя внимание, – распинался Егор. – У тебя такая походка, как… в общем, ходишь быстро. Ты подошла к столу, решительно схватила самое большое блюдо, и у тебя так блестели глаза. Я почти влюбился, скажу по секрету.
«Чокнутый, что ли?» – нахмурилась Шура.
– А потом ты ринулась к столу, как матрос на амбразуру. Ты такая непосредственная. Не то что эти жеманные клуши. Прямо руками хватала виноград. Это смотрелось так сексуально. И бутерброды! А уж когда дело дошло до шашлычков, тут я вообще пропал.
«Маньяк! – с ужасом подумала Шура. – Маньяк! Маньяк!! Маньяк!!!»
– Ловко ты опередила того усатого тюфяка в смокинге. Он только занес над ними свою вилку, как ты все сцапала. Все семь штук. Ты выглядела так… брутально. Мне понравилось. В общем, потом я, наконец, обратил внимание на тебя саму – и понял, что ты красавица!
