Лука родился далеко от этого района. А где — он и сам в точности не знал. Наверное, где-нибудь в городе. Такой человек, как он, трагический и зловещий, мог родиться где угодно, как крыса, внутри гигантского каменного мешка, именуемого районом супергорода, города-гиганта, мегаполиса. Где-то там, в одном из этих районов, осталось вытоптанное, как площадь, сердце Луки. Оружие, которым он теперь владел и из которого можно было застрелить любого человека, придавало ему уверенности. Именно таким он когда-то родился. Или, наоборот, родился для того, чтобы стать таким, и таким сидел теперь перед дурацкой своей кнопкой…
Выселиться из предыдущего района было, в общем, несложно — стоило добавить один параграф (все равно какой, первый пришедший на ум) к своему личному Кодексу, что Лука с легкостью и проделал. Получилось неплохо: новая строчка легко поместилась между концом документа и личной подписью Луки, поставленной им еще в молодости. А из этого района выселяться Луке было, в общем, уже некуда, потому что везде ему было плохо. Даже там, где любому другому на его месте могло бы быть хорошо.
Как будто нарочно вновь прозвенел звонок. От неожиданности Лука вдавил кнопку в пульт и, кажется, вместе с ней вдавил в небытие и свое прошлое, только что вставшее перед его внутренним взором. Он посидел немного в прострации, помотал головой, потом принялся рассматривать то, что было вокруг: напротив висел численник. Лука, когда только вошел в цех, запомнил число на нем, и этим числом было 4769975. Теперь же оно изменилось и стало 47629977. Следовательно, на работе Лука провел уже два числа, и до конца смены оставалось еще три; и эти три числа нужно было чем-то занять.
Часто, перед тем как заснуть, он видел прелюдию будущего сна, всегда одну и ту же: несколько больших пальцев, а точнее — четыре, все более и более увеличиваясь в размере, хищно касались его лица, лба, приближаясь к глазам. Приблизятся, коснутся лица, пропадут. Потом появятся снова, постепенно занимая все большее пространство в темной сфере перед глазами, снова приблизятся и снова пропадут. От этого начинала кружиться голова, и Лука переворачивался на другой бок и засыпал. Но иногда он подолгу лежал без сна и ждал этих прикосновений, и когда пальцы, наконец, появлялись, он, уменьшаясь в размерах, улетал в пустоту, безуспешно пытаясь разгадать природу этого явления.
Лука начал проваливаться в сон. Как и всегда, откуда-то издалека появились пальцы. Пальцы… Пальцы…
